Две недели среди ненормальных
Шрифт:
– СПАААААРТААААААА!!!!
Марихуана Гашишевна мигом забыла про загадочный смех в книжном шкафу.
– Нет, ну не обалдели, сорванцы?! Посреди урока! Ну я им покажу! Ухихихихи! – заверещала завуч и, судя по звукам, поскакала к двери в коридор.
– Скатертью дорожка, – чуть слышно пробубнила Лора, закрывая за ней. – Выползай, Шмульдина. Тебе сегодня удивительно везет. Вот же слух у проклятой карги!
Сарочка, краснея от стыда, что выдала себя и чуть не подставила Лору Елистратовну, кое-как выбралась из шкафа.
– Шане привет
Сарочка удивлялась этому ничуть не меньше. Обычно Лоре Елистратовне слово сказать страшно. Но иногда и на нее находят приступы человеколюбия. Да что там, они и на Софью Вурдалаковну иногда находят.
Шмульдина просидела в кабинете до конца урока. Когда раздался звонок, она, промямлив слова благодарности, сразу же помчалась к подруге, по пути думая, что все-таки какая-то неловкая ситуация получилось. С чего бы это Лора решила приблизить ее к себе? Наверное, и монстрам иногда хочется просто поболтать.
Уже на самом пороге Сара вспомнила, что на прошлой перемене не удостоила Шанечку своим визитом. Скорее всего, сейчас она начнет ворчать.
– Ты кто? – удивленно заморгала накрашенными глазками Кофея Сигаретовна, отрываясь от журнала.
– Я к Шане, – нетерпеливо сказала Сара.
– К кому-уу? – с каким-то деревенским подвыванием спросила медсестра.
– Ко мне, – послышался сонный голос из-за ширмы.
– А ты кто? – наивно задала вопрос Кофея Сигаретовна и захлопала ресничками еще энергичнее.
– Шмеленкова я, Шмеленкова, которой мячом по голове попали,- немного раздраженно пояснила Шаня, сползая с кушетки и щурясь от яркого света.
– А, точно! – хлопнула себя по коленке медсестра. – Ну всё, можешь идти.
– Благодарю, – буркнула Шаня, выходя из кабинета вслед за Сарочкой. Кофея Сигаретовна тут же вернулась к своему журналу, запихнула в рот очередную жвачку, на этот раз клубничную, и начала чавкать.
– Ну ты как? – заботливо спросила Сара, глядя на мрачную подругу.
– Ничего, жива. А ты? Как геометрия? – без особого интереса поинтересовалась Шаня.
– А я не была на геометрии, меня Лорка определила ей помогать, и я прогуляла урок, – весело отозвалась Сарочка и тут же пожалела об этом.
– Повеселилась? – неприятно ухмыльнувшись, холодно спросила Шмеленкова.
– Не начинай, ты же тоже прогуляла! – возмутилась Сара, недовольная, что ей приходится оправдываться.
– Ну да, ну да. В гордом одиночестве. Кофею Сигаретовну считать не будем, – все с той же интонацией сказала Шаня, не глядя на подругу.
– Я хотела к тебе зайти, но меня Лора перехватила, – объяснила Сара и тут же снова возмутилась. – А ты-то что скулишь? Вот же зануда!
– Кто-кто? – удивилась Шаня, забыв про обиду.
Занудой обычно называли Травкина.
– Зануда! – повторила Сарочка.
Шаня хотела что-то ответить, но вдруг остановилась как вкопанная.
–
Сарочка посмотрела вперед. Прямо к ним по школьному коридору шла, почти летела Софья Вурдалаковна и скалилась. Секунда – и она уже стоит напротив них и пожирает подруг взглядом.
– Не поняла, – процедила она и показала клыки. – Почему обе не явились на урок?
Эта попытка напугать почему-то взбесила Шаню, которая и так была в плохом настроении. Обычно все эти интонации, шипения и клыки безотказно работали на учениках. Шаня и Сара тоже боялись всего этого до смерти. Но в этот раз должного эффекта злобное шипение и сверкающие глаза не произвели.
– Я была в медпункте, – совершенно спокойно сказала Шаня, не отводя взгляд.
Это, в свою очередь, взбесило учительницу. Как эта лохматая девчонка, которая еще и в нелепой физкультурной форме по школе разгуливает, смеет её не бояться?
– И как, помогло? – ядовито спросила она, наклоняясь над Шаней.
– Кажется, да, – равнодушно ответила та, даже не отшатнувшись.
– Что-то не заметно, – рыкнула Софья Вурдалаковна и обернулась к Саре. – А ты что выдумаешь?
Спокойствие подруги передалось и Шмульдиной. В конце концов, чего тут бояться? Сожрет она, что ли? Кровь выпьет? Не полнолуние же сейчас,так что не должна.
– А я помогала Лоре Елистратовне, – смело ответила она.
– Шшшшшшшто? – зашипела Софья Вурдалаковна и скривилась так, как будто проглотила чертову дюжину лимонов. – И вы считаете это жалкое вранье прррррравдоподобным?
Её вдруг совсем перекосило, и она проревела:
– Вэ счэтээтэ этэ прррррэвдэпэдэбнэм?!
– Да, – дрогнувшим голосом ответила Сара. И все-таки гнев математички – зрелище не для слабонервных.
Лицо Софьи Вурдалаковны перекосилось еще больше. Нос заострился. Глаза превратились в крохотные щелочки, в которых полыхал злой огонь. Она уже приготовилась взреветь, а может быть, и зашипеть, но внезапно пришло спасение для двух невинных жертв взбесившегося вурдалака. За спинами девочек послышался абсолютно спокойный голос с нотками металла.
– Это чистая правда. Шмеленкова лежала в медпункте, а Шмульдина помогала мне.
Казалось, что больше уже некуда, но лицо Софьи Вурдалаковны перекосилось еще сильнее. Она тихо зашипела, и показались её кошмарные клыки. Лора Елистратовна насмешливо и с вызовом смотрела прямо ей в глаза.
Шмеленкова и Шмульдина благоразумно отошли в сторонку. Те, кто случайно оказался рядом в тот момент, по-быстрому разбежались. Сара и Шаня же во все глаза смотрели, как две учительницы подошли вплотную друг к другу. Носки высоких черных сапог на каблуках Лоры Елистратовны почти соприкоснулись с красными балетками Софьи Вурдалаковны. Несмотря на каблуки Лоры, учительница математики все равно была значительно выше. Шаня про себя отметила, что хоть математичка и выше, у их классной руководительницы грудь больше, и тут же ужаснулась своим мыслям.