Две невесты на одно место
Шрифт:
Поняв, что мое появление не вызвало переполоха и в гримерной есть по крайней мере еще один мужчина, я очень осторожно открыл глаза.
Штук десять девушек в разной степени раздетости старательно покрывали личики гримом, несколько юношей, тоже почти обнаженных, занимались тем же самым. На диване курили двое мужчин лет сорока, одетые в джинсы и свитера, три женщины самого простого вида, отчего-то обутые в домашние тапки, помогали артистам причесываться.
– А вот здесь я сумку и оставила, – ткнула Катя пальцем в сторону
– Люська, – заорал обвешанный фотоаппаратами парень, врываясь в комнату, – лучше синюю юбку надень.
– Поняла, – долетело из угла.
Юноша исчез, но на его месте возник другой в сильно рваных джинсах и завопил:
– Ваще, мля! Надоело! Сколько раз говорить, ложьте микрофоны в гнезда! Не! Так побросали! Вы хоть в курсах, сколько они стоят?!
– Люська, – снова ворвался в помещение «фотоаппаратный», – скидавай синюю, цепляй красную!
– Йес, – крикнул девичий голос.
– Уволюсь на фиг, – бушевали «рваные джинсы», но на них никто не обращал ни малейшего внимания.
– Подвинься, – пнула меня в спину толстая тетка, вталкиваясь в гримерку, – эй, кто еще за билеты не расписался!
– Люська! Лучше зеленое!
– Еще раз микрофон на стуле найду – урою!
– Сколько можно вас с билетами ждать, а?
– Ленка, дай помаду!
– Мишка, верни колготки!
– А у Симки-то еще и герпес выскочил.
– Люська! Свет поставил.
– Да заткнись! Надоел!
Людское море шумело, двигалось, хватало вещи…
У меня запершило в горле.
– Здесь всегда так шумно?
– Разве это шум? – удивилась Катя. – Тихонечко все переодеваются, вот вечером, после семичасового представления, и впрямь бывает громко: тогда друзья приходят, родственники, корреспонденты всякие. А сейчас чего? Деловая обстановка.
– Пойдемте в курилку, – предложил я.
Катя пожала плечами:
– Как хотите.
– Вы не думаете, что паспорт стащил кто-то из своих? – спросил я, оказавшись в блаженно тихом, полутемном, пустом закутке.
– Нет, – слишком быстро ответила Воскобойникова, – у нас не воруют.
– Но документ исчез.
– Сама посеяла, – мгновенно заявила Катя.
Узенькое, бледное треугольное личико плутовки украсилось самым честно-наивным выражением, в глазах появилось слишком искреннее недоумение.
– Катенька, – ласково сказал я, – понимаете, ваш паспорт нашелся.
– Да ну?
– Вернее, обнаружилась девушка, которая, назвавшись вашим именем, ограбила людей, втерлась к ним в доверие и стащила драгоценности.
– И чего? – напряглась гримерша.
– Видите ли, дружочек, дело принимает скверный для вас оборот.
– Почему?
Я ощутил прилив вдохновения и понесся вперед на быстроногом коне лжи.
– Вы весьма похожи с преступницей, один цвет волос, глаз,
Катя опустила глаза вниз.
– Так я не королева красоты, на «мисску» не тяну, ничего особенного во мне нет.
– Девицу, которая обворовала несчастных, не поймали, – продолжал я, – она успела скрыться, но потерпевшие отлично запомнили ее внешность. Знаете, как случается, вроде хорошо разглядели мерзавку, а на самом деле не слишком все детали лица приметили, получили, так сказать, общее впечатление: блондинка, невысокая, хрупкая, глаза голубые.
– И что? – перебила меня Катя. – Я никак суть проблемы не уловлю!
– Да очень просто, – привел я в действие самое «убойное» оружие, – паспорт на ваше имя?
– Ну.
– Назвалась воровка Катей Воскобойниковой, значит, вас вызовут в отделение и покажут пострадавшим. А те, кстати, люди достаточно пожилые и не слишком уже из-за возраста сообразительные, мигом скажут: «Это она нас вокруг пальца обвела!» И начнется! Вас арестуют, осудят, отправят на зону.
– С ума сойти! – подскочила Катя. – Я тут ни при чем.
– Верно, но паспорт ваш, а поразительное внешнее сходство введет пенсионеров в заблуждение, вот они и станут твердить: «Она драгоценности украла».
– А я скажу: «Нет».
– Конечно, именно так вы и ответите, только все преступники в мире отрицают свою вину. Милиция, естественно, вам не поверит…
– Бред! Разве можно вот так просто запихнуть за решетку ни в чем не повинного человека? – закричала Катя.
Я улыбнулся:
– В вашем случае элементарно! Паспорт и внешность!
Катя вцепилась в рукав моего пиджака.
– Я совершенно не виновата.
– Я вам верю, но, понимаете, у следователя имеется так называемый план раскрытия преступлений, сотруднику милиции невыгодно иметь «висяк». Быстренько оформит вас, и, простите за идиотский каламбур, делу конец. Вы оказались в очень неприятной ситуации, хотите мой совет?
– Ну, – протянула Катя, – говорите, сколько?
– Деньги ни при чем, – отмахнулся я, – в ваших интересах, чтобы поймали настоящую преступницу. Лишь тогда, когда истинная воровка окажется за решеткой, вы сможете спать спокойно.
– Интересненько, – взвизгнула Воскобойникова, – прикажете мне самой подлую ловить?
– Да нет, просто назовите имя той, которой дали документ.
– Она его сама взяла, без спроса, как всегда, тихой сапой! – в полнейшем негодовании заорала Катя и в то же мгновение захлопнула рот.
– Если начали, то договаривайте, – подстегнул я девушку, – в тюрьме очень плохо, а ваша знакомая стащила огромное количество золотишка! На большой срок потянет.
Щеки Кати сначала вспыхнули огнем, потом побледнели. Девушка вытащила из кармана пачку, выудила сигарету, моментально сломала ее и сказала: