Две половинки райского яблока
Шрифт:
– Вы хотите вернуть поместье? – спросила я, тронутая рассказом господина Романо. – Сейчас бывшие владельцы возвращают себе собственность своих предков. Вот, например, дом купца Фридмана… Его потомок, господин Ломоносов, вернул себе дом. Отремонтировал и устроил гостиницу. Правда, дом Якушкиных не уцелел, там одни развалины…
– Вернуть? – переспросил господин Романо. – Я не думал об этом. Но мысль интересная, Наташа. Флеминг займется правовой стороной дела. Слышишь, Грэдди?
– С удовольствием, –
– Почему бы и нет? Будем жить на природе, в прекрасном барском доме. Аррьета, как тебе перспектива? Клермон?
Аррьета пожала плечами. Клермон скривился.
– Ну и прекрасно, – подвел черту господин Романо. – Мне предстоит ряд встреч, Наташа. И вам придется…
– С удовольствием, – выпалила я.
Господин Романо засмеялся.
– Грэдди ознакомит вас с расписанием… мероприятий.
– А… что потом? – спросила я. Дурацкий вопрос!
– Что значит – «что потом»? – не понял господин Романо.
– Ничего, – пробормотала я. – Извините.
– Наташа имеет в виду, как долго вы собираетесь пользоваться ее услугами, – пояснил Флеминг. – Она оставила высокооплачиваемую работу в банке… Правда, Наташа?
Я вспыхнула. Давно мне не было так стыдно.
– Понятно, – задумчиво протянул господин Романо. – Я не знаю, как долго мы здесь пробудем. Честное слово, Наташа, не знаю. Но… вы вольны подумать.
– Я подумала, – сказала я поспешно. – Я уже все решила.
– Ну и славно, – обрадовался господин Романо. – Приглашаю вас пообедать с нами.
– Татьяна, он просто красавец, – сказала я вечером Татьяне, сгоравшей от любопытства. – Хоть и в инвалидной коляске.
– В инвалидной коляске? – поразилась Татьяна. – Как это? Он что, инвалид?
– Инвалид, что-то с позвоночником. Лет пять или шесть назад попал в автомобильную катастрофу. Он когда-то был автогонщиком, привык летать. Никак, говорит, не привыкну к нормальным скоростям… Классный мужик!
– С ума сойти! – Татьяна приложила руку к сердцу. – А сколько же ему лет?
– Не знаю, наверное, лет шестьдесят… или семьдесят. Но выглядит просто… просто… класс! Взгляд насмешливый, настоящий мужской… ласковый… и такое чувство, будто знаешь его сто лет!
– Женат?
– Не знаю. Я думаю, у них с Аррьетой что-то. Она ничего, но чувствуется, стервида… вроде твоей Примы!
– А что ему нужно у нас?
– Это старая история. Оказывается, господин Романо – потомок наших помещиков Якушкиных, представляешь?
– Не может быть! – ахнула Татьяна. – А что ему нужно? Наследство?
– Пока не знаю. Он и сам не знает. Приехал посмотреть, спрашивал, где поместье Якушкиных. Послезавтра прием в мэрии, в честь Дня города. Завтра – посещение музея… Потом – родные могилы на старом
– Прием? – повторила Татьяна. – В мэрии? Ничего себе! А что ты наденешь?
– Не забывай, что я на работе! – напомнила я.
– Ага, черный брючный костюм! – в голосе Татьяны слышался сарказм. – Это мы уже проходили.
– Честное слово, у меня нет платья для приемов, – сказала я.
– Конечно, нет! Откуда у тебя платье для приемов? Ладно, что-нибудь придумаем. – Она задумалась ненадолго. – Тут нашей Приме привезли платье… любовник привез из Парижа… Попросила опять распустить в талии. Знаешь, Натка, что меня удивляет?
– Что?
– Стерва, ни рожи, ни кожи… – Татьяна окинула взглядом свои крутые бока. – Вечно на диете… один кефир и всякая фигня, тайские таблетки, озвереешь от такой диеты. А поклонников тьма-тьмущая! Почему?
– Сексапильная? – предположила я. – Вот и Аррьета… тоже!
– О чем ты говоришь! – возмутилась Татьяна. – Кто сексапильная? Типичный импотент!
– Женщины не бывают импотентами, – заметила я.
– Еще как бывают, – ответила Татьяна. – Наша Прима, например!
– А какое платье? – перевела я стрелки. Любое упоминание о Приме действует на Татьяну, как красная тряпка на быка. Хотя все остальное человечество она воспринимает нормально. Вообще, как считают психологи, нам для тонуса нужен враг, на которого мы можем сбрасывать негативную энергию и агрессию. А если врага нет, пусть даже воображаемого, то черная энергия никуда не девается, и агрессия оборачивается против нас самих… В политике и международных отношениях, кстати, тоже.
– Офигительное! – заверила Татьяна. – Завтра принесу.
– А зачем распускать? Сама говоришь – сидит на кефире…
– Потому как на два размера меньше… Она любовнику говорит, что носит сорок шестой, а на самом деле – пятидесятый! Он и старается. Вот дурища-то! Платье просто шикарное, вот увидишь. Тебе будет в самый раз. Право первой ночи!
– Приятная девушка… эта Наташа, – заметил господин Романо своему секретарю Грэдди Флемингу, когда они остались одни. – Знаешь, Грэдди, я почувствовал себя страшно старым… глядя на нее. Меня такая девушка уже не полюбит.
– Насколько мне известно, ваш друг, третий лорд Челтем, собирается сочетаться узами брака с одной юной стюардессой. Сколько ему? Восемьдесят или все девяносто?
– Я же о любви, – заметил господин Романо, – а не о браке. Брак… врагу не пожелаю!
– Любовь иногда принимает странные формы, – утешил его Флеминг. – Любят и стариков.
– Спасибо, – произнес с горькой иронией господин Романо. – Я не чувствую себя стариком.
– Тем более. Провернуть такую аферу… с наследством! Вы не просто молоды, Джузеппе. Вы – юны!