Две реки — два рассказа
Шрифт:
Запань можно назвать огромным цехом под открытым небом. Кого тут только нет в горячую сплавную пору, когда и ночью при прожекторах работают! Тут и студенты строительных отрядов — вовсю стараются, но, видно, в сплавном деле нужна особая сноровка. В соседней женской бригаде куда как споро идет работа. Студенты обливаются потом, то и дело бегают к бачку с водой, а женщины несуетливо и ловко гонят и гонят бревна. В погожий летний день, такой, как сегодня, когда люди одеты легко — парни в одних плавках, женщины в пестрых платьях, — запань можно сравнить с сенокосом, где тоже много людей собирается в одном месте, и труд на людях — веселый, шумный, но и нелегкий — страда.
Поселок сплавщиков Усть-Пинега в Холмогорском районе считается одним из лучших. Далеко вытянулся он по правому каменистому и обрывистому берегу. На высоком сухом месте стоит
Людно в поселке, людно и на пристани. Здесь, как и в Верхней Тойме, Двинском Березнике, — транзитный пункт, через который направляются люди на запани и в лесопункты. Это одна из крупных двинских пристаней, останавливаются тут все пассажирские суда. И конечно, встречаю я здесь «Индигирку», переговариваюсь с знакомыми ребятами.
— С нами? — кричат мне с мостика.
— В Вавчугу надо.
— Не можем, — смеясь, разводят они руками.
«Индигирка», как и все скоростные теплоходы, от Усть-Пинеги до Архангельска следует без остановки. Вавчуга находится в пятнадцати километрах ниже Усть-Пинеги, ходит туда местный катерок. Это обычная, вроде бы малопримечательная деревенька — проплывешь мимо и не заметишь. Но слава Вавчуги в прошлом велика — здесь началось русское коммерческое судостроение.
В 1693 году в первый раз проехал по Двине Петр Первый. По пути в Архангельск посетил он Холмогоры, но они ему не понравились: веяло от них старинной затхлостью. Царю-строителю по душе были морские просторы и смелые предприимчивые люди. На обратном пути в Холмогоры царь не заехал, проследовал главным руслом и сделал остановку в Вавчуге. В этой деревеньке жили холмогорские купцы Осип и Федор Баженины, устроившие водяную пильную мельницу. Это была первая лесопилка в России. Петр осмотром водяной мельницы остался доволен. Зная потребность страны в торговом флоте, братья Баженины обратились к царю с просьбой дозволить им завести свою частную верфь. В 1700 году разрешение было получено, и в 1702 году Петр, в третий свой приезд на Север, присутствовал при спуске на воду двух «малых фрегатов» — «Святого духа» и «Курьера».
Пребывание всесильного царя в маленькой деревушке надолго сохранилось в памяти северян, обросло легендами. До сих пор возле дома Бажениных лежит наковальня, на которой, по преданию, ковал Петр Первый. На Городищенском острове Вавчужского озера растет кедр, как говорят, посаженный Петром. Срезы другого кедра, тоже будто бы посаженного Петром, можно видеть в Архангельском краеведческом музее и в Доме-музее Ломоносова в селе Ломоносове.
Осип и Федор Баженины были людьми умными и предприимчивыми, но не они строили корабли, а поморские мастера. Если до Петра не было у России своего военного и торгового флота, то это не значит, что морские суда не строились. На своих кочах и ладьях не то что до свейских земель, до самого Груманта добегали поморы. Вот эти-то мастера-корабелы начинали судостроение в Соломбале под Архангельском и в Вавчуге. В истории вавчужской верфи известны мастера Степан Кочнев, Петр Крылов. За восемьдесят лет существования верфи было спущено на воду около ста двадцати торговых и промысловых судов.
Теперь от прошлого сохранился только дом Бажениных, построенный в начале XVIII века на голландский манер с мезонином. Дом обшит и перестроен (сейчас в нем находится школа), стоит он обособленно, повернувшись торцом к реке. Ныне Вавчуга — место экскурсий и отдыха архангелогородцев. Горожан привлекает живописное Вавчужское озеро с пятью островами, самый красивый из которых называется Сахарной Головкой.
…Дугой уходит вдаль высокий обрывистый коренной берег, а слева — низкие островные берега, поросшие ивняком. Река здесь снова удивляет нас: за восемьдесят километров до дельты она как в дельте расходится на рукава и протоки, образуя холмогорский речной архипелаг.
Холмогоры
Холмогоры… Название это звучит особенно странно, когда попадаешь в здешние места и ни холмов, ни гор не встречаешь, а, напротив, видишь вокруг низменные места и, только вглядевшись вдаль, замечаешь возвышения коренных берегов. И само нынешнее село, а в прошлом город, расположено вовсе не в примечательном месте, не на высокой горе или холме,
Сами Холмогоры — небольшое село-городок в зелени, с несколькими прямыми улицами, вытянувшимися вдоль Курополки. И все-таки, будучи одним из старейших северных поселений, они не похожи на другие, уже виденные мною северные городки и села. Жизнь тех мест так или иначе связана с лесной промышленностью; в холмогорских окрестностях не увидим мы ни штабелей бревен, ни складов пиловочника, ни запаней и других примет лесного края. Осмотревшись вокруг, не увидим мы темной стены хвойного леса, замыкающего окрестности больших и малых северных селений. Здесь совсем иные картины. За селом к западу и югу тянется сырая болотистая равнина, в дальнем отдалении замыкаемая светло-зеленой полосой лиственного леса и кустарника. С противоположной стороны — низменные острова с лугами и деревнями на возвышениях. Непохожесть здешних мест на привычный северный пейзаж отмечали многие путешественники. Это словно бы оазис лугов и полей среди необъятного лесного моря. И этот простор, открытость пейзажа свидетельствуют о давней обжитости этих мест, столь давней, что и память потеряна…
История Холмогор восходит к временам загадочной «заволоцкой чуди». Известно, что здесь было одно из крупнейших чудских поселений и место торга древней Биармии, как называют северную страну скандинавские сказания. Саги повествуют о торговом городе Голмгард и о неслыханных богатствах его — драгоценностях и мехах. К этому городу плавали викинги для торговли и для разбоя. По преданию, в то легендарное время на нынешнем Курострове стоял чудской идол Йомала. Идол был сделан из матёрой лесины и держал в руках золотую чашу, полную драгоценностей, принесенных ему поклонниками. Эту чашу ночью похитили разбойные викинги, чудь бросилась вдогонку, произошла битва, в которой воинственные скандинавы одолели невоинственную чудь. До сих пор близ Холмогор существует деревня Побоище, но какое побоище произошло на этом месте, определить трудно: то ли за сокровища Йомалы, то ли битва новгородцев с чудью, то ли одна из битв новгородцев и москвичей за обладание Заволочьем…
Новгородцы, как известно, пришли на Север в X–XI веках, утвердили свою власть, окрестив чудь и поставив своих наместников, которые жили на Матигорах и на Ухтострове. Холмогоры в ранних новгородских грамотах не упоминаются, первое упоминание встречается в документах XIV века, где они названы Колмогорами — это написание сохраняется во всех древнерусских грамотах и в «Книге Большому Чертежу».
По одной из топонимических версий, слово «Колмогоры» производится от финского слова «колм» — «три», поскольку прежде Холмогоры состояли из трех посадов: Курцево, Качковка и Падрокурье. По другой версии, название Холмогор происходит от легендарного города Голмгард, составленного из двух слов: «голм» — остров и «гардия» — правление. Против этой версии, выдвинутой сторонниками норманнской теории, выступил сам великий холмогорец М. В. Ломоносов, говоря, что название Холмогор «соответствует весьма положению места, для того что на островах около его лежат холмы, а на матёрой земли горы, по которым и деревни близ оного называются, например Матигоры, Верхние и Нижние, Каскова Гора, Загорье и пр.». Но, к сожалению, окрестный пейзаж не дает оснований для столь торжественного заявления, которое сделал в согласии с мнением М. В. Ломоносова историк Холмогор Василий Крестинин в XVIII веке: «Толь прекрасные виды естества без сумнения подали причину назвать описуемое здесь селение Холмогорами, речением сложным из гор и холмов».
Оставим название Холмогор топонимической загадкой, которых много на Севере. Смешная местная легенда по-своему персонифицирует названия холмогорских окрестностей. Будто бы в незапамятные времена жило здесь семейство великанов: на Матигорах жила мать, на Курострове — Кур отец, в Курье — Курья дочь, на Ухтострове — Ухт сын, в Чухченеме — другой сын Чух. Они выходили из своих великанских домов и перекликались зычными голосами, договариваясь прийти в гости или сообща истопить баню… Быть может, в этой легенде, которую усмешливо рассказывают старики, сохранились отзвуки каких-то более древних сказаний?