Две Родины
Шрифт:
– Паша кажется человеком мягким и покладистым. Он никогда ни с кем не ругается и не спорит. Он внимательно выслушивает то, что ему говорят, а потом все делает по-своему. Мы к этому уже привыкли. А вообще он хороший и надежный парень.
– Это общие слова. Увлекается ли он девушками?
– Девушкам Паша нравится, даже очень. Сейчас он встречается со Светой Мешковой. Мы вместе тренируемся.
– Она тоже приехала в Токио на соревнования?
– Нет.
– Значит, Павел мог увлечься здесь другой девушкой?
– Я бы об этом знал.
– Есть ли у вашего
– Нет.
– Может, он увлекается чем-нибудь другим? Чтением книг, компьютерными играми, коллекционированием марок или значков?
– Он хочет стать врачом и читает книги, связанные с лечением разных болезней.
– Учебники?
– Нет. Он покупает книги о древних методах лечения. Например, о лечении травами, о йогах, костоправах, иглоукалывании. Кстати, он интересуется японской терапией «шиацу». Тренирует чувствительность пальцев.
– А что он делал сегодня после утренней тренировки?
– На тренировку пришли какие-то люди в длинных кожаных пальто. Они разговаривали с нашим тренером Леонидом Кузьмичом Панковым. А потом в кафе я видел их вместе с Пашей. Они обедали за одним столиком. Потом к ним подошли Леонид Кузьмич и Валентина Васильевна.
Лицо Тукагавы стало серьезным. Он достал из кармана мобильный телефон, нажал кнопку и заговорил по-японски. Это был уже не мягкий и застенчивый интеллигент. Его слова звучали резко, отрывисто и властно. Тукагава замолчал и посмотрел на дисплей телефона. На нем появились фото.
– Владимир, посмотрите, пожалуйста, на фотографии этих людей и скажите, видели ли вы их? А если видели, то где? – фото увеличились, и остались только лица.
– Это те самые люди, которые приходили к нам на тренировку! А потом я видел их в кафе за одним столиком с Пашей Сосницким.
– Спасибо, Владимир. Надеюсь, завтра вы удачно выступите на соревнованиях. Не буду вас больше задерживать. Пригласите, пожалуйста, Валентину Васильевну.
В спальню вошла тренер женской сборной команды. Тукагава встал и предложил даме присесть.
Валентина Васильевна разместилась в кресле у журнального столика, положив ногу на ногу, и кокетливо посмотрела на Тукагаву.
– Уважаемая Валентина Васильевна, посмотрите, пожалуйста, на эти фотографии. Вы узнаете этих людей?
– Да. Я их видела в кафе за одним столом с Пашей Сосницким. Они хотели угостить нас каким-то особым напитком, но он расплескался, – Валентина Васильевна подробно рассказала о том, что произошло в кафе.
Тукагава молча кивнул, нажал кнопку на мобильном телефоне и заговорил на японском. Черты его лица обострились.
– Большое вам спасибо за информацию. Пригласите, пожалуйста, врача, который звонил в полицию.
В спальню вошел Дмитрий Ильич Тригубчак. В руке он держал чемоданчик с реактивами.
– Меня зовут Токаси Тукагава. Я офицер японской полиции. Мы с помощником приехали сюда по вашему звонку.
– Очень приятно. Дмитрий Тригубчак, врач сборной команды по спортивной гимнастике.
– Уважаемый господин Тригубчак, вы сообщили, что обнаружили на носовом платке пять
– При помощи стандартного набора реактивов для определения допинга в крови и моче спортсменов.
– Наши специалисты сказали, что для такого анализа нужны дополнительные реактивы, довольно редкие и дорогие.
– Да, они правы.
Тукагава молча смотрел на Тригубчака.
– Судя по вашему молчанию, вас интересует, как я мог провезти в Японию дополнительные реактивы и не указать в декларации. Я правильно понял? – спросил Дмитрий Ильич.
– Да, именно это я и хотел узнать.
– Я их не провозил. Купил здесь.
Тукагава вежливо, но недоверчиво улыбнулся.
– Вы, наверное, думаете, что их трудно достать? И это правда. Я обыскал все магазины вокруг и нашел то, что надо, только в небольшой лавке вон в том доме, – Тригубчак подошел к окну и показал пальцем на тридцатиэтажный небоскреб.
– Там есть магазин по продаже химических реактивов? – спросил Тукагава.
– Мягко говоря, я не очень хорошо читаю по-японски, так что не смогу сказать, что было написано на вывеске лавочки. Но там продают не только химические реактивы, но также хлеб, консервы и фрукты. Я покажу набор реактивов, а уж вы прочитаете, что там на них написано, – Дмитрий Ильич раскрыл чемоданчик, достал целлофановый пакет и протянул Тукагаве.
Офицер осторожно взял пакет, положил на стол и достал из него пачку сахара, бутылочку уксуса, пакетик пищевой соли, флакон медицинского спирта, склянку нашатыря и ампулу глюкозы.
Тукагава молча рассматривал все, что достал. Задумчиво постучал пальцами по столу и вдруг рассмеялся. Смеялся он негромко, но искренне.
– Как вы поняли, дополнительно к стандартному набору химических реактивов, я применяю сахарозу, раствор поваренной соли, раствор уксусной кислоты, глюкозу, нашатырный спирт и этиловый спирт. Кстати, получаются убедительные результаты. Открою вам по секрету, что многие биохимические анализы, особенно качественные, можно значительно упростить и в десятки раз удешевить. Но это невыгодно солидным лабораториям. А знаете, что придает солидности? Дорогостоящие многоэтапные химические реакции. Чем дороже, тем солиднее, – Тригубчак поправил очки и смотрел на Тукагаву без тени улыбки.
– Вы большой шутник, господин Тригубчак. Наверное, хорошо учились в институте и отлично знаете химию. А теперь занимаетесь научными разработками. Вы разработали дешевое и доступное исследование, но, к сожалению, результаты придется проверить стандартными реактивами. Речь идет об исчезновении человека и с результатами, полученными вами, не все могут согласиться.
– Пользоваться такими реактивами меня заставила жизнь. Есть русская поговорка: «Голь на выдумки хитра». В советское время приходилось пользоваться теми химическими реактивами, которые можно достать, и доступными по цене. Я дополнял анализы своими разработками. На тему экспресс-анализов я опубликовал несколько статей в журнале «Врач-лаборант». Я сделал только предварительные анализы, а вы проверяйте.