Две сестры

Лайт Виктория

– А если у меня нет древних драгоценностей? – весело спросила Флер, отбросив на секунду томность.

Морис расстроенно цокнул языком. Вот и первый здравомыслящий человек.

– Но меня надежно проинформировали, миссис Уолтергейт, что…

– Не Уолтергейт, а Уолтергейм, – ледяным тоном поправила его Флер. – Давайте начистоту, мистер Шеннон. Кто вы такой и что вам от меня надо? И не вздумайте вновь заводить эту историю насчет древностей.

Морис только диву давался. В мгновение ока его собеседница из интригующей соблазнительницы превратилась

в грозного судью. Она не спрашивала, она требовала, и не подчиниться этому голосу было невозможно.

– Я бы хотел взять у вас интервью, мадемуазель Конде, – честно признался Морис, поняв, что с играми пора завязывать.

Флер помолчала. Морис затаил дыхание.

– Вы журналист? – спросила она.

Можно было вздохнуть с облегчением. Она не стала ни отпираться, ни возмущаться.

– Да. Еженедельная газета Даблин Ньюсуик.

– Дурацкое название.

– Не более, чем остальные.

Снова молчание.

– Откуда вы про меня узнали?

Голос Флер был напряжен, и Морис невольно пожалел ее. Ведь недаром она старалась скрыть свое настоящее имя… Снова он с отвращением вспомнил о Роббере. Послать его, Мориса Шеннона, заниматься этим гадким делом! Подслушивать и выпытывать…

– Я бы предпочел не раскрывать свой источник, – вежливо ответил Морис. – Но смею вас уверить, что больше об этом никому в Дублине неизвестно.

Он отнюдь не был в этом уверен, но что еще он мог сказать?

– О чем вы хотите меня спросить?

Морис замялся. Он знал, как брать интервью у политиков и адвокатов, преступников и обывателей, но о чем беседовать со светской львицей… Этим занимались другие сотрудники Даблин Ньюсуик, и Морис пожалел, что не сообразил обратиться к ним за советом. Например, Терри Ллойд в два счета набросал бы ему план интервью. Терри славился своим умением найти общий язык с любой капризной звездой!

– Я еще точно не знаю…

– Не знаете? – с издевкой спросила Флер. – Хорошенькое дело.

– Я соображу на месте, – буркнул Морис.

Самая странная беседа из всех, что когда-либо были в его жизни, а уж он немало повидал странностей!

– Почему же вас послали охотиться за мной? – продолжала неумолимая Флер. – Неужели не нашлось никого поопытнее?

Она откровенно смеялась над ним, и акцент в ее речи стал еще заметнее.

– Я не занимаюсь светской хроникой, зато специализируюсь в добывании информации, – запальчиво выдал Морис и тут же пожалел об этом.

– Самое подходящее занятие для газетного писаки, – уничижительно произнесла Флер.

Морис чувствовал, что теряет контроль над собой. Эта дама издевается над ним самым бессовестным образом. В любой другой ситуации, там, где от его хладнокровия зависела судьба важных материалов, он никогда не терял головы. Но сейчас терпеть насмешки… ради чего?

– Я же не называю вас пошлой актриской, хотя кто знает, что я о вас думаю? – грубовато парировал он. – Почему же вы позволяете себе оскорблять меня?

– О-ля-ля, – протянула Флер, – вот так ирландские джентльмены…

Краска бросилась Морису в лицо.

– Простите,

я увлекся нашей очаровательной перепалкой, – выдавил он из себя.

Ответ Флер снова заставил его потерять контроль над собой.

– Я согласна встретиться с вами, – заявила она. – Приходите завтра сюда к четырем часам. Я предупрежу, чтобы вас беспрепятственно пустили.

И прежде чем Морис успел что-либо сказать, она повесила трубку.

Вот дрянь, выругался он вслух. Величайшая актриса современности! Тьфу!

Морис встал из-за стола. Хорошо, что его рабочее место отделено перегородками от остальных, и никто из сотрудников не слышал его разговор с Флер Конде. Значит, он может представить им любую версию и выставить себя в самом выгодном свете. Нельзя сказать, чтобы тщеславие Мориса было непомерно раздуто, но кому понравится, когда над ним в глаза смеются?

Морис вышел в главный зал и направился к столу Люси Стивенс.

– Передай Робберу, что завтра в четыре я встречаюсь с Флер Конде, – небрежно бросил он.

Люси вспыхнула.

– Ты с ней говорил?

– Только что.

– И она сразу согласилась встретиться с тобой?

– Не сразу, – хмыкнул Морис. – Но у меня нашлись веские аргументы.

Он и сам не понял, почему Флер внезапно сменила гнев на милость и предложила встретиться.

– Класс… Морис, ты чудо… – Люси смотрела на него глазами, полными собачьей преданности. – Только у тебя могло такое получится. Ни один журналист не брал у нее интервью в течение пяти лет!

Люси молитвенно сложила руки на груди. Она выглядела сейчас необыкновенно хорошенькой, и Морис впервые с удивлением заметил, что мисс Стивенс, пожалуй, самая привлекательная девушка Даблин Ньюсуик. Эти большие голубые глаза, пухлые соблазнительные губки. Фигура, правда, немного полновата, но идеальных людей не бывает… В этой Люси Стивенс определенно что-то есть.

– Кстати, Люси, – Морис чуть наклонился к девушке. – Давно хотел спросить тебя, почему бы нам не поужинать вместе как-нибудь? В итальянском ресторанчике прекрасная пицца, или, если хочешь, можно заглянуть в кабачок дядюшки Тилля, там чудесно готовят мясо.

Люси покраснела от удовольствия.

– Это было бы здорово, Морис…

– Тогда как насчет сегодня?

Люси кивнула.

– У тебя есть несколько часов, чтобы решить, куда ты хочешь пойти, – Морис беззаботно улыбнулся и пошел к себе, оставив Люси наедине со своими мыслями.

Восторг мисс Стивенс не поддавался описанию. Подумать только, сам Морис Шеннон пригласил ее поужинать!

Морис догадывался, что многие женщины находят его привлекательным и отнюдь не прочь завлечь его в свои сети, однако ему всегда удавалось достойно избегать расставленных ловушек. Смыслом его жизни были отнюдь не любовь и хорошенькие женщины, а работа. Когда Мориса упрекали в том, что он слишком мало чувствует и слишком много думает, он отвечал с неизменной улыбкой, что таковым его сотворила природа, и что жизнь его подчинена велению разума, а не сердца.