Две сироты для миллиардера
Шрифт:
– Сеструха, верь мне! – Ник сживает мою руку. Поворачивается к Богдану и корчащемуся на полу Ползунову. – Эй, прибивать буду его я. У меня свои счеты, - идет к ним.
Богдан наносит еще один удар кулаком в нос Льву и замирает.
Гнида откашливается. Тяжело дышит.
– Никита, а сейчас ты выведешь меня отсюда, - вытирает рот тыльной стороной ладони.
– Сейчас я расплачусь с тобой, папаня, - рычит Никита. Впервые слышу столько ненависти и ярости в его голосе.
– Если хочешь узнать, где голубка, сделаешь все, что я
– Не смей! Не говори о ней! Ты не имеешь права! – кулак летит Льву в челюсть.
– А она ведь жива, - в полумраке видно как злорадно сверкают глаза Ползунова. – И не только она… то недоразумение тоже выжило…
– Врешь, гнида! – кулак Никиты повисает в воздухе.
– Если убьешь меня, никогда не узнаешь, - Лев приподнимается на полу, в глазах отчетливо читаю триумф.
– Бодь, ты тут разберешься?
– Ник спрашивает, сверля взглядом Ползунова.
– Конечно, - Богдан подходит ко мне и сжимает мою руку. Вздрагиваю от его касания. Тут же выдергиваю руку. – Только, Ник… не стоит верить этому…
Никита подходит вплотную к Богдану. Смотрит на него взглядом затравленного зверя.
– Ты не понимаешь… если есть хотя бы один шанс из миллиона… я должен проверить… Не могу иначе…
– А ты понимаешь, что гнида не имеет права топтать эту землю. Это слишком опасно.
– Я рискну, - с этими словами Никита выводит кашляющего таракана из моей квартиры.
Глава 66
Прошел месяц…
– Перестань все время смотреть на часы! – Люба перехватывает мою руку.
– Долго они… - хмурюсь.
– Отец гуляет с детьми, что тут такого! Лиз, реально прекращай! – даже не пытается скрыть раздражение в голосе.
– Вы все сговорились! – парирую.
Выхожу из пекарни, хлопнув дверью. Вдыхаю свежий воздух. Надо успокоиться. Но отношение друзей ко всему происходящему начинает подбешивать.
Стоп… так по факту они друзья Богдана… а потом уже мои… Они мне помогают из-за него. И сейчас Люба, Лена, Стас, Костя… напоминают заезженную пластинку. Они считают, что мы с Богданом должны быть вместе. И я уже устала их переубеждать, что все не так. У нас общие дети, мы видимся часто, но мы не пара, не семья, и никогда таковыми не будем.
Но вот эти сводники переходят все границы! Так бессовестно совать свои носы, куда их не просят!
Достаю мобильный. Набираю телефон дочери. Ему звонить не хочу.
– Да, мамуль, - слышу веселый смех на том конце.
– Вы долго еще?
– Ты чего такая бука? – и она туда же. Сговорились все! – Нам тут так прикольно! Аттракционы просто огонь!
– Осторожнее! Надеюсь, он за вами смотрит, - хмурюсь. Еще не хватало, чтобы он детей опасности подвергал.
– А ты приезжай и посмотришь, - выдает хитрюга.
– Лучше вы ко мне.
– Мы еще гуляем. Целую.
Поговорили, называется.
С другой стороны,
Я уже устала им объяснять, что я с ним не в ссоре. Просто мы не вместе. Мы любящие родители. Не семья.
Хотя я этого и Богдану объяснить не могу. После его возвращения, его стало слишком много в моей жизни. Он верит, что разбитую чашу можно склеить. А я ведь излечилась! Мне больше не нужна любовь!
Вон посмотреть на Никиту. Как тогда таракана увел, так и не появляется больше. Звонил несколько раз, успокоил, сказал, что опасности нет. А голос… пугающий, дикий. Тревожно мне за него. И ведь тоже из-за любви к неизвестной голубке. Ничего вот он приедет, и я из него правду вытрясу.
Еще переживаю, как бы Ползунов снова не вернулся отравлять нам жизнь. Но тут и Богдан меня заверил, что опасности нет. В этом вопросе я ему верю. Не станет он рисковать ни мной, ни детьми.
Значит доверяю? Мотаю головой. И что с того? Страшно злюсь на себя, когда червячок сомнений в душе просыпается. Он единственное, что осталось от прежних чувств. Но иногда он бывает слишком настырным и бередит былое. В такие моменты стараюсь быстрее отвлечься.
Открываю дверь квартиры. В нос ударяет цветочный аромат. Самые разнообразные цветы расставлены по всей квартире. Три раза в день я получаю букеты от Богдана. Иногда он лично завозит, порой приносит курьер. И неизменно к каждому букету открытка с теплыми словами и подарочек. Иногда дорогое украшение, а порой милая безделушка. Богдан знает, что мне нравится и никогда не ошибается с выбором подарков. Знает, что я могу умиляться простому магнитику для холодильника больше, чем дорогущим серьгам. Вот это его умение чувствовать меня в мелочах… бесит!
Он очень внимателен. И при этом не переходи границу. Ведет себя вежливо, отстраненно и при этом умудряется все равно засыпать нежными признаниями.
– Ты кремень, Лиз. Я бы уже растаяла, - как-то сказала мне Лена.
– И я бы… если бы любила, - тогда так ей ответила.
А у меня в душе лишь отголоски былых чувств.
– Зря ты к нам не присоединилась! Было просто, - Катюшка закатывает глаза со счастливой улыбкой. – Обалденно!
– Да, отлично погуляли, - соглашается с ней Коленька.
– А это прекрасной маме, - Богдан заходит на кухню и вручает мне огромный букет пионов и маленькую коробочку.
– Не стоило, - опускаю взгляд.
Он отошел после тюрьмы и стал выглядеть потрясающе. Чего греха таить, красивый он мужчина… но не мой… Мог быть моим… не сложилось…
Руки сами тянутся к записке:
«В твоих руках моя жизнь».
– Целого мира, брошенного к твоим ногам, будет мало, - не смотрю ему в глаза, но кожей ощущаю его обжигающий взгляд.
Отворачиваюсь, кладу коробочку на стол.