Две столицы
Шрифт:
Полежал в быстро остывающей в массивной металлической ванне воде, подумывая о выведение формулы удельной теплоёмкости вещества. Закон выведут через восемнадцать лет французские учёные Дюлонг и Пти. И это будет переворот в Физике твёрдого тела. По нему можно будет определять атомную массу элемента. Сто процентов нужно опередить этих товарищей. Именно в этом вопросе приоритет России должен быть бесспорен.
Событие шестьдесят второе
Мы
Ефим Черепанов с Каспером финским пришли точно с боем напольных часов доставшихся от Константина Чарторыйского. Сели на краешки обитых дорогущей золотой парчой стульев и руки на коленях сложили. Готовы внимать. А Брехт вдруг понял, что он побежал впереди паровоза. Нет ещё паровика, и пару месяцев не будет. Нет, и тоже месяц точно не будет матрицы с пуансоном, не куплено шведское железо. Ничего не готово и в ближайшее время не будет готово. Зачем пацанов выдернул? Пусть бы опыта набирались.
— Ладно, товарищи, я вам сейчас денег дам, сходите в ателье и закажите себе нормальную одежду для выхода в свет и несколько прочных, но не дорогих костю… Ну, рабочую одежду, в которой и будете трудиться.
«Товарищи» начали подниматься.
— Не всё. Плюхнитесь назад. Как закажите одёжку, наймите извозчика и доберитесь до Литовского замка. Казармы Литовского мушкетёрского полка бывшие. Я это здание купил. Подыщите для себя там комнату с печкой, где ремонт уже сделан. Там будете и жить и работать.
— Так, Вашество …
— Денег я дам на мебель, дрова и посуду, и наймите кухарку себе если надо.
— Так, Вашество …
— А производить ваша артель будет вот такие штуки, — Брехт показал чертёж и эскиз пера. — Это замена гусиному перу. Макаешь в чернила и пишешь, ничего затачивать не надо, только после письма кусочком ткани протёр, чтобы не ржавело. Делать будем из шведского железа. Нужно чтобы железо гнулось чутка, но и не ломалось при нажатии, пружинило.
— Пружело? — Вытянул к нему ухо Каспер. А хвастал, что в совершенстве владеет великим и могучим. Или сейчас ещё такого слова не существует. Да, нет. Есть же в часах пружинки и в замке на ружьях. Стоп. Надо будет им учителя нанять. Пусть русский письменный и устный обоим подтянет.
— Как хорошая шпага нужно чтобы железо сгибалось, а потом принимала прежний вид. Будем, как и шпаги, специальными методами термообработки делать наши перья вот такими пружинными. Я знаю как. Это как рессора на карете.
— Понятно. — Кивнули оба синхронно. А вот Брехту не очень понятно. Как, например, такой тонкий лист железа без вальцов изготовить? А вальцы как без специальных жаропрочных сталей?
— Сейчас уже делают матрицу и пуансон. В Англию я заказал паровик. Ваша задача изготовить пресс или молот, а лучше и молот, и пресс. Нужно и медленно давить и быстро бить. Привод будет от паровика. Посмотрите помещения, прикиньте, что нужно купить. Да, в этом же здание будет работать и часовой завод. Скоро приедут часовщики из Европы и чеканщики и ювелиры из Дербента. Я не знаю, как делают шестерёнки для часов. Можно ли и их штамповать? Но когда будете прикидывать, какое нужно оборудование, то часовщиков имейте в виду.
Проводив, а, выпроводив, пацанов, Пётр Христианович
Из окна глянул и понял, что до пяти вечера ещё куча времени, а дождь прекратился, вполне можно пройтись по оружейным магазинам. И шведское железо посмотреть и вообще штуцера прикупить.
«В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что, казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть». Правы классики. Шёл Пётр Христианович по улице Галерной и смотрел на вывески. Парикмахерская, Похоронная контора. Рядом, всего в двадцати метрах, ещё одна похоронная контора. Гроб новенький, жёлтым деревом сияющий, прислонён к стене дома прямо под вывеской. Магазин с вежетелем этим из самого Парижу. Ага, вот и оружейный магазин. Оказывается, Петербург ушёл дальше уездного города N, здесь ещё и пистолеты с ружьями продавались, чтобы побрившегося господина быстрее пристрелили. Нефиг. Зажился. Так на вывеске и написано на французском. «Лучшие дуэльные пары». А ведь дуэли запрещены.
В магазине было шумно и многолюдно. Два молодых человека это всё создавали. Ругались, кричали, руками махали, бегали по магазину. Создавалось ощущение, что в нём толпа студентов, а не два хлюпика.
– Господа, можно вас попросить пойти вон, — вежливо обратился к ним Пётр Христианович.
— Милостивый государь! — Ну что за век, вежливо же попросил. Погрозил пальцем «государю» этому Брехт.
— Господа! — вступился за Брехта продавец.
Пошумели, французов проклиная и ушли. Патриоты.
— Чего изволит, господин …? — оторвал Пётра Христиановича от созерцания вывешенных на стену ружей хозяин этого богатства.
— Князь фон Витгенштейн. — Представился Брехт, — Мне нужны нарезные ружья. Есть такие в продаже?
— Какие именно штуцера интересуют Вашу Светлость? Австрийские, золингеновские, французские, английские. Есть отличные из Дании.
— А есть карамультуки? Ну, длинноствольные индийские, афганские или турецкие винтовальные ружья с маленьким калибром? — Жалко было своего ружья, что князю черкесскому подарил. Хотелось такое вновь заполучить. Замечательная была винтовка.
— Как не быть, вот индийское малокалиберное ружьё, — Продавец ткнул пальцем в девайс на стене.
Почти такое же. Тоже приклад чёрте как изогнут. Дешевле раз в десять. Ни золота, ни серебра.
— Замечательно всё, что вы перечислили, заверните.
— Заверните?
— А … Стоп. Тут в соседнем магазине гробы продают. Соберите все, какие у вас есть, винтовальные пищали и в гробы упакуйте, чтобы не намочить по дороге. С этим покончено. Мне нужно шведское ружьё. Гладкоствольное, или пистолеты. В общем, не важно, что это, потом всё одно перековывать в пластину. Мне нужна пластина из шведского железа. — Брехт решил продавцу объяснить хотелку, вдруг, что интересное подскажет. И не ошибся.