Две свадьбы по цене одной

Южина Маргарита

Лена помахала рукой и крикнула Димке:

– Дим, ты поезжай домой! Если будешь сидеть здесь, я буду волноваться, а мне нельзя!

– Все! Я уже дома! – крикнул Димка и первый выскочил из больничного холла.

– Саша, пойдем, – потянула Семенова за рукав Ксения. – Ну чего ты? Все с ней будет хорошо. Если главврач набирает в штат таких приятных врачей, как эта женщина, значит, он прекрасно разбирается в своем деле. Ну пойдем.

Семенов выпрямился, резко повернулся и пошел к выходу. Высокий, быстрый, решительный…

Ксению Димка вез домой. Он торопился,

ему надо было на работу, он хоть и отпросился сегодня, но лишний раз решил не прогуливать, лучше он прибережет этот день на выписку Лены.

– Мам, а куда это Семенов гонит? – спросил он вдруг, поглядывая в зеркало.

– Чего? Сильно гонит, что ли? – всполошилась Ксения.

– Да нет, не сильно, просто ему в другую сторону. Они же живут вон там.

– Ну, в офис, наверное…

– И офис мы проехали… К нам, что ли? Мам, честно тебе говорю – мужик к нам рвет… Замечательный мужи-и-ик, меня вывез в Геленджи-и-и-к…

– Смотри на дорогу давай! – огрызнулась Ксения, втайне надеясь, что Димка не ошибается.

Димка не ошибался. Едва возле их подъезда Димка притормозил «Волгу», как позади него зашуршала колесами иномарка Семенова.

– Ксень, я у тебя посижу, а? – смущенно попросился он. – Ну вот на работу никак ноги не идут… Димка, хорош скалиться, к нам придешь, я тоже буду в кулак фыркать.

– Не, я совсем ничего против, – замотал башкой парень. – Фыркайте куда удобнее, лишь бы в удовольствие… Мама, я сегодня домой в шесть, поесть сготовишь?

Мама только покачала головой от такого джентльменского предупреждения – когда это она не знала, во сколько единственный сын прибывает домой!

Дома, пока Семенов полоскал руки в ванной, она грела борщ – хотелось, чтобы гость почувствовал не просто голословную заботу, а какое-то подобие домашнего уюта.

– Садись, – поставила она перед ним плетеную корзинку с хлебом, налила тарелку борща и уселась рядом.

– А майонеза нет? – поинтересовался Семенов.

– Ну как же… есть, совсем забыла. И горчица еще. И колбасу чего-то не выставила… – засуетилась она вдруг.

– Вот не спросил бы и хлебал пустой борщ, с одним только мясом, без всякой тебе горчицы… – пробубнил Семенов. Но вдруг увидел молочай в углу и обрадовался ему, как старому знакомому. – Так вот, значит, кого ты хочешь переселить в свой павильон? Во как руки растопырил! Это он меня так приветствует, понимает, что я человек хороший.

Ксения усмехнулась, ей тоже всегда казалось, что цветок растопырил руки.

– И шляпка ему идет, правда? – разулыбалась она. – Это мой ковбой.

– Да, такой, наверное, стоит… рублей… тысячу… – по-своему сделал комплимент гость.

Ксения даже обиделась:

– Он вообще цены не имеет. Я ж тебе объясняла – его Димка притащил, когда еще мальчишкой совсем был… Он тогда все время хотел, чтобы у него что-то свое было, собаку просил, а Леня не разрешал, говорил, что она обои обкусает… Димка однажды котенка где-то подобрал… серенький такой, маленький… Мы его молоком напоили, а потом до вечера думали, как бы отца уговорить, чтобы он не выбросил котенка… И не

уговорили. Нет, сначала вроде бы Леня согласился. Но утром проснулись, а котенка нет нигде. Леня сказал, что кот сильно мяукал, и он его выпустил. Димка потом до вечера все подъезды обходил, все спрашивал – никто котика не находил? – Ксения вспомнила, как переживал, плакал маленький Димка, как отец называл его нюней, и всхлипнула. – Он потом около месяца с отцом не разговаривал. Не потому, что вредничал, а потому, что не мог. Увидит Леню и сразу бежит к себе в комнату и там закрывается. А отец и не замечал ничего… я все, дура, пыталась их сблизить, думала, другого-то отца у мальчишки все равно не будет, а не понимала – зачем ему такой-то? Столько парень натерпелся… Ой, Саша, да у тебя все остыло! – вскочила она.

Семенов взял ее за руку и усадил обратно.

– Да ни в чем ты не виновата. Ну так сложилось! Не получилось у нас сделать наших детей сразу счастливыми, хлебнули ребята, но… Но мы-то сейчас о-го-го! Мы им такое устроим, верно? – Потом потеплел глазами и признался: – Знаешь, Ксюш, я вдруг подумал, что жизнь начать заново никогда не поздно. Даже в девяносто лет – и то не поздно.

Ксения выпрямилась и серьезно поблагодарила:

– Спасибо, Александр Ильич. Я, может быть, и выгляжу, конечно, на все девяносто, но вообще-то мне двадцать восьмого только сорок четыре стукнет.

– Двадцать восьмого? Это октября, что ли? Вот черт! – взволновался Семенов. – А мне как раз десятого надо будет в Техас смотаться недели на три… боюсь, до двадцать восьмого не уложусь…

И, неожиданно подскочив, сграбастал ее в охапку:

– Зато я вполне могу уложиться прямо сейчас! Еще, главное, борщом меня отвлекает! Я к тебе зачем ехал?! За кормежкой, что ли?

– Мне просто говорили, что это самый короткий путь к сердцу мужчины… – пищала Ксения, отбиваясь от сильных рук.

– Это говорили такие… неумные женщины, которые других путей найти не могут! Они тебе врали! – рычал Семенов очередную глупость.

Он уже уверенно покрывал ее лицо поцелуями, а Ксения медленно теряла остатки рассудка, как в дверь настойчиво позвонили.

– Димка? – переполошился Семенов.

Ксения судорожно поправляла прическу.

– Какой Димка, у него свой ключ есть… Сиди здесь.

Глубоко два раза вздохнув, она пошла открывать и вернулась с расфуфыренной Лидочкой.

– Александр Ильич, я немного задержалась… хотела и вообще больничный взять, но увидела вашу машину и решила – раз уж вы сами за мной…

– Лид-дия Бор-р-р-рисовна! – метнул в нее молнию Семенов. – Какая, к черту, машина?! Почему вы не на рабочем месте?!!

Лидочка слабо вякнула и просительно глянула на Ксению. Та, зажав нос, тщетно пыталась унять неприличный хохот. Ее вид еще больше разъярил Семенова. Он уже готов был разорвать своего главного бухгалтера, которая появилась совсем не в нужное время и совсем не в нужном месте.

– Нет, ну если я помешала, я же понимаю… – блеяла Лидия Борисовна, теряя краски. – Я могу попозже зайти… ну, чтобы на работу вместе…