Две тайны Элоизы
Шрифт:
Элоиза покачала головой и тяжело вздохнула:
— Сегодня я слишком устала, Джон. Возвращайся к себе в отель. Мы поговорим завтра, когда оба хорошо выспимся.
— Я тебе не доверяю.
— Что? — возмущенно выкрикнула молодая женщина.
И вдруг нечто странное мелькнуло в ее глазах. Сознание своей вины?
— Ты не рассказала мне о своем отце, я почти ничего не знаю о твоем прошлом. Тебе, возможно, удавалось скрывать правду все эти годы. Но когда мой адвокат, начав заниматься разводом, сравнил то, что ты вписала в церковную книгу, с тем, что значится в твоем паспорте,
— Ты не имел права позволять частным детективам копаться в моей частной жизни.
Ее слова только подогрели и без того ярый гнев Джона.
— Я — твой муж. Думаю, это дает мне некоторые права. Подумай сама, Элоиза, что было бы, если бы я женился опять, считая, что мы разведены?
— Ты с кем-нибудь встречаешься?
Ух ты, она говорит сурово, как чопорная библиотекарша. Такой тон может напугать целую армию.
— Нет, черт возьми. Я ни с кем не встречаюсь. — Джон постоянно сравнивал других женщин с Элои- зой, и сравнение было не в их пользу. — Дело в том, что я тебе не доверяю. Однажды ты уже убежала от меня. Так что теперь я собираюсь находиться рядом с тобой, пока мы не завершим это дело.
Элоиза указала на фотографию в рамке:
— Моя сестра выходит замуж. Я никуда не уеду.
— Есть много способов не подпускать человека к себе.
Например, Себастьян Лэндис и его жена сумели наглухо отгородиться друг от друга, живя в одном и том же городе.
— Но ты не можешь остаться здесь, в моем доме, — сказала Элоиза.
Джон предпочел бы, чтобы они поселились в его номере, где у него больше возможностей ублажить ее, но пока хватит и того, что они будут спать под одной крышей.
Он взял цепочку с ключами и повернул так, что свет отразился от испанского брелока:
— Нам обоим предстоит многое сделать за две недели. Давай использовать каждую минуту.
Элоиза смотрела на ключи в его руке так долго, что Джон начал опасаться, не гипнотизируют ли они ее.
Наконец она потерла лоб:
— Хорошо. Я слишком устала, чтобы спорить. Можешь оставаться. Но, — Элоиза подняла палец вверх, и ее взгляд ясно говорил, что больше она не отступит ни на шаг, — ты будешь спать на диване.
И все-таки Джон не мог удержаться и не поддразнить ее, потому что у него вдруг возникла потребность увидеть, действительно ли она улыбается так лучезарно, как он запомнил,
— И никакого поцелуя под девизом «С возвращением домой»? — игриво поинтересовался он.
Элоиза нахмурилась:
— Не искушай судьбу.
— Надежда умирает последней.
Джон включил лампу и посмотрел на стеклянное пресс-папье, в которое были вделаны засохшая роза и морская ракушка. Он взял его, подкинул, поймал, подкинул, поймал…
— Будь любезен, положи его на место! — крикнула
Такой тон он не слышал с того утра, когда Элоиза уехала.
Джон внимательнее присмотрелся к пресс-папье. С ним связано что-то сентиментальное? Может быть, это подарок другого мужчины? Ему не понравилось, что он ощутил укол ревности. Но, черт возьми, Элоиза — его жена, пока, по крайней мере.
— Мне становится не по себе, — пробормотал он. — Неужели какой-то парень хочет отнять то, что принадлежит мне?
— Давай лучше поговорим о тебе, — предложила она. — Как ты провел этот год, считая себя холостяком?
— Ревнуешь?
Элоиза вырвала у него пресс-папье:
— Я не ревную. Я устала.
Хочет ли он, чтобы она ревновала? Нет. Он хочет, чтобы она была с ним откровенна. Да и сам Джон решил встать на тот же путь:
— Я провел двенадцать месяцев в размышлениях о своей бывшей жене.
Он предполагал, что его слова прозвучат как шутка с примесью сарказма, но получилось нечто иное.
В темных глазах Элоизы мелькнуло смущение.
— Ты сказал это так, что я почти поверила. Хотя я не сомневаюсь, что ты неискренен.
— Ты вроде бы говорила, что мы почти не знаем друг друга. — Джон положил руку на спинку дивана. — Давай поговорим сейчас.
— Начинай.
— Ты уже очень много обо мне знаешь. Новости о моей семье часто появляются в новостях. А остальное можно найти в «Википедии».
Он заметил, что дыхание Элоизы участилось. Кажется, она правда не любит тех, кто всегда на виду.
— Но все это ничего не говорит мне о том, каков ты на самом деле. — Она начала загибать пальцы. — Я помню, что ты не опаздывал на работу. Ты отключал мобильный телефон, если работал с прорабом. Мне нравилось, что ты внимателен к людям. Я помню, что ты так хорошо маскировал свое родство с Лэндисами, что я только через три недели узнала, какое ты имеешь к ним отношение. Но, Джон, этого недостаточно для вступления в брак. Нам стоило бы узнать друг о друге что-то еще, помимо стиля работы.
— Я знаю, что ты кладешь в кофе два кусочка сахара, — сообщил он с улыбкой.
Наверное, сейчас не стоит говорить Элоизе, что он заметил, как ее сердце начинает биться быстрее, когда его дыхание касается ее шеи. Секс подождет.
Похоже, беседа — единственный способ сблизиться с ней. Что ж, продолжим беседу.
— Ты хочешь больше узнать обо мне? Хорошо. Мой брат Кайл недавно женился.
— Ты уже упоминал об этом, когда говорил, что они решили вторично произнести супружеские обеты.
— Они отправились в Португалию. А я снова оказался в Испании. — Джона одолела ностальгия. Он надеялся, что если вновь окажется там, где был вместе с Элоизой, то сумеет закрыть эту главу своей жизни. — Пресса не знает, почему они решили вновь обменяться клятвами вскоре после того, как сделали это в первый раз. Им необходимо было получить опекунство над моей племянницей Ниной, дочкой Кайла. Мать бросила девочку и исчезла. — Джона вновь охватил гнев при воспоминании о том, что Нину чуть не подобрали чужие люди. — Эта история взволновала всю семью. Слава богу, теперь с малышкой все в порядке.