Две ведьмы на одной кухне
Шрифт:
Я прекрасно отдавала себе отчёт, что шпаклёвка уже не поможет и пора переезжать. А Дима, мой будущий муж, пребывал в иллюзиях, обитая, в отполированной снаружи коучами и тренингами личностного роста, тюрьме без окон, наполненной унылым душным эгоистичным мраком, в котором абсолютно безнаказанно хозяйничали крысы. Фу, какая мерзость!
Будучи потомственным тёмным магом, Дима категорически это отрицал. У него была своя магическая школа, где он – тёмный маг, обучал других тёмных магов тёмной магии, но называл это
***
Шёл третий день оккупации моей любимой кухни Диминой прабабкой. Я бесилась, но терпела. Пока что. Она опять что-то сожгла. Воняло горелой резиной, и я подозревала, что это мультиварка почила в бозе. Муж трусливо самоустранился и отказывался выяснять надолго ли она припёрлась и что ей, собственно, нужно. И почему ей в родном лесу не сидится!? Где это видано, что бы Баба Яга в городе моё имущество портила!?
Мне требовалась поддержка, и я позвонила маме:
– Мам, у меня проблема!
– Что ты говоришь? Дима отказывается есть моё печенье?
– Нет. Печенье он съел.
– И как? – оживилась на том конце моя любимая экспериментаторша с магическими зельями.
– Никак. Поикал пару минут и всё.
– Печалька. Придётся усилить состав.
– В следующий раз добавляй в котлеты. Он не очень печенье любит.
– Интересненько, – зашелестела блокнотом старая греховодница: – А что у тебя случилось?
– О! У нас гостит Димина прабабка!
– Живучая холера!
– Как от неё избавиться?
– Понятия не имею.
– Спасибо! Ты мне очень помогла!
– К чему этот сарказм? Ты же знаешь – я на твоей стороне!
– Она перепортила всю мою посуду! Переставила все мои баночки с зельем! Перестирала заговоренные полотенца! Всё время подслушивает и подсматривает! Я хочу, что бы она убралась в свой лес!
– А Дима что?
– Дима делает вид, что всё в порядке. Будешь жарить котлеты, добавь туда слабительного! Я всё понимаю, они его семья, растили, воспитывали и любят по-своему. А мне-то что с того? Родили – спасибо! Дальше мы сами!
– Попробуй с ней поладить, – как-то смущённо ответила мама.
Да, не такого ответа я от неё ожидала! Придётся поставить вопрос ребром или я, или у Димы проблемы не совместимые с жизнью!
В туалете кто-то сидел. Я вежливо постучала:
– Очередь!
Дверь открылась, и из уборной бочком выполз Иван- дурак. Я хлопнула в ладоши. На пол шлёпнулась лягушка. Уцепив её за заднюю лапку, я бросила рептилию в унитаз, закрыла крышку и нажала на слив. Подняв себе настроение таким образом, помыла руки и отправилась на кухню.
Вот интересно, почему он всегда в
На кухне вонь была непереносимой. Чад и гарь висели в воздухе. На плите стояла моя новая тефлоновая сковородка, в которой шипели и пузырились остатки силиконовой подставки под горячее. Я чудом сохранила рассудок:
– Что здесь происходит?
Бабка злобно ухмыльнулась, достала из кармана зеркало в черепаховом футляре с длинной острой ручкой и резво поднесла к моему лицу. Старая террористка! Я, автоматически, взглянула на своё отражение. Пора в парикмахерскую корни подкрасить.
Она исхитрилась и тоже заглянула. Не знаю, что она ожидала увидеть, но явно была разочарована. Отбежала на пару шагов и посмотрела на себя. Теперь уже я заглянула ей через плечо. Что на витрине, то и в магазине, собственно говоря.
Вот они мы обе-две ведьмы на одной кухне. В своих истинных личинах. И что дальше?
– Привирает от старости должно быть, – недовольно заворчала она.
– С чего бы это Зерцалу истины врать? – Усмехнулась я.
– А с того, что не может быть такая кикимора, как ты, нормальной ведьмой!
– Это я-то кикимора!? Да ты на себя посмотри! – Я выхватила зеркало у бабки из рук и поднесла к её лицу.
На меня посмотрела озадаченная растерянная старушка в платочке и крупных красных бусах с окровавленной булавой в руках. Я поднесла волшебный предмет к своему лицу – букет полевых ядовитых трав, соломенная шляпка и брызги жертвенной крови на платье. Странно! Никакой опасности друг другу мы не представляли и зла не желали. Я вернула зеркало хозяйке:
– И правда, врёт!
День, когда закончилась война.
Шёл пятый день кухонной войны. Бабка поднималась в четыре утра и шла на кухню шаркать ногами и греметь посудой. Мы просыпались и тихонько пережидали пик активности под одеялом. Однажды, я непреднамеренно вышла из спальни, и она тут же припрягла меня к генеральной уборке. В четыре утра!!! Спасибо, одного раза достаточно!
Затем она шла разбрасывать свои вещи и зачем-то прятать наши. Этот процесс сопровождался внятными комментариями о моей неполноценной хозяйственной деятельности. Я проявляла силу воли и не реагировала.
К счастью, около шести она утомлялась и, с чувством хорошо проделанной работы, ложилась спать, а мы начинали шёпотом ругаться:
– Я ненавижу твою бабку! Она совершенно невоспитанная и беспардонная! Ведёт себя, как дома! Интересно, как бы ей понравилось, начни я себе такое позволять в её доме!?
– Не называй мою прабабушку бабкой, старухой, упырихой и вредительницей домашнего хозяйства! Я её люблю и требую уважения!
– А я требую уважения к себе! Выбирай, или я, или развод!