Две жизни де Вриса

Синклер Шериз

– Перебесился?
– Серьезно? Линдси подняла брови. Слово "беситься" и такой мужчина, как Каратель, имеют друг к другу какое-то отношение?

– Я про то, как он использует тебя, чтобы заставить меня ревновать.

– Что?
– она провела карту через считыватель и хлопнула ей по стойке.
– Зачем ему это делать?

– Я думал, ты знаешь. Мы были вместе, до того как появилась ты. Проблема в том, что он не хочет, чтобы я играл с другимии парнями, - он потер рукой бритую грудь.
– Я не считаю правильным то, что он использует тебя,

чтобы задеть меня, понимаешь?

Зандер ее использует? Линдси расправила руками кожаную юбку.

– Не понимаю, о чем ты. Мы встречаемся.

– О, перестань, - УдарьМеня с жалостью посмотрел на нее.
– Он время от времени наказывает женщин, но ты когда-нибудь видела, чтобы он провел настоящую сцену с женщиной? Серьезно? Нет!

– Неважно, - она заставила себя держать спину прямо.
– Это не твое дело, что он со мной делает, правда?

– Ну, наверное, нет. Хорошо, - он поджал губы.
– Знаешь, ты мне нравилась, и я подумал, что ты захочешь услышать это, прежде чем выставишь себя еще большей идиоткой из-за него. Прежде чем все в «Тёмных Небесах» узнают, как тобой поиграли.

Он схватил карточку со стола и гордо зашел в клуб.

Использует. Играет. Она уставилась в стену, перед ее глазами проносились сцены. Зандер с Диксоном. С УдарьМеня. С Джонбоем. Всегда с мужчинами. Конечно, Зандер мог выпороть женщину флоггером или паддлом, но обычно делал это потому, что его просил Ксавье.

Сильные сцены всегда проводились с парнями, и ходили сплетни, что Зандер бисексуален. Если у него с УдарьМеня все серьезно, возможно, де Врис использует ее, чтобы заставить парня ревновать. Судя по неприязни в голосе УдарьМеня, этот маневр удался.

Забравшись с ногами на стул, она обхватила руками лодыжки и уткнулась лицом в колени. Использует. Эта мысль словно коготь впилась в незаживающие раны внутри нее.

Тем не менее, неважно, что там сказал УдарьМеня. Совсем.

Порвать с Зандером будет просто правильным решением. Их отношения слишком далеко зашли, и если Парнелл или Рикс найдут ее, есть шанс, что он пострадает.

Так что... она опасна для него и не в силах удовлетворить его желания. Будем откровенны, это ведь так, правда? Она уставилась на руки, глядя сквозь навернувшиеся слезы на то, как расплываются перед глазами костяшки пальцев.

Я могу это сделать. Я должна это сделать.

Тем не менее, когда через несколько минут появился Зандер, она все еще не была к этому готова.

– Готова выходить, Линдси?
– спросил он.

– Эм... Привет, - она попыталась ему улыбнуться.

Сузив глаза, он перегнулся через стойку. Его пальцы - таким знакомым прикосновением - ухватили ее за подбородок.

– Ты плакала. Почему?

От властного требования Доминанта по ее спине пробежала дрожь. Она сглотнула. Сделай это сейчас. Здесь. Если она уйдет с ним и попытается спорить, надо признать, он может заставить ее передумать в мгновение ока.

– Потому что

мне грустно.

Слова продолжали застревать у нее в горле. Скажи это сейчас.

– Потому что я больше не собираюсь с тобой встречаться.

Он крепче сжал пальцы на подбородке.

– О чем ты, блять, говоришь?

Не смотря на неприятное чувство, которое преследовало его на протяжении всего дня, де Врис с нетерпением ждал встречи со своей Южаночкой. Ее чувство юмора, ее забота, ее тепло - она была словно наступающая весна. Но что это за дерьмо? Он отпустил ее. Каким бы вспыльчивым он ни был сегодня, ему нужно было быть осторожным. Спокойным.

Бледное лицо, загнанный взгляд, мокрые от слез глаза. Она и вправду расстроилась.

Смягчив голос, он положил руки на стол ладонями вниз.

– Хорошо, детка.Скажи мне, что происходит.

– Есть несколько причин, по которым мы... расстаемся, - неподдельное горе омрачило ее лицо.
– Вообще-то, пусть даже так, но есть одна трудность, которую мы не можем преодолеть. Это просто нереально.

– Продолжай.
– По-настоящему непреодолимые вещи – это редкость.

– Ты с-с-садист, - прошептала она.

– Ты это знала, когда мы встретились. Я никогда не переходил твои границы. Никогда, если ты была со мной честна.
– В отличие от того, как она вела себя прошлой ночью. Еще одна вещь, о которой им надо поговорить.

– Вчера ты остановился задолго до того, как закончил. До того как получил удовлетворение, - ее вздернутый подбородок не дал ему опровергнуть ее заявление. От вида ее дрожащей нижней губы сжималось сердце.

Черт...он не был к этому готов. Она достаточно проницательна. И… ей больно. Она, должно быть, чувствует, словно подвела его. Он смягчил голос:

– Удовлетворение - это еще не все.

– Для меня - все, когда речь идет о тебе. Мне тяжело, если тебе плохо. Если тебе нужно что-то, чего я не могу тебе дать, - она потянулась прикоснуться к нему, но отпрянула.

Гребаная саба, которая хочет дать ему… все. Черт возьми, это не в ее силах.

– У нас все хорошо. У меня все хорошо.

– Нет, у тебя не все хорошо. Я это вижу.

Он зарычал. Не то чтобы он не мог жить, не причиняя сильной боли. Садо-мазо было страстью, а не зависимостью. Это не то же самое, что голодать ... Скорее, похоже на отказ от пиццы или стейка. Дерьмово, если придется от этого отказаться, но есть вещи поважнее.

– Я, блять, забочусь о тебе, - это были некрасивые слова. Грубые. Не так он собирался с ней разговаривать.

Слезы хлынули из ее глаз.

– И я о тебе забочусь.

Он увидел, как она твердо поджала губы. И почувствовал, что потерял ее еще до того, как она прошептала:

– Я не позволю тебе из-за меня жить как инвалиду. Я не могу. На этом все, Зандер. Пожалуйста... Если тебе не все равно, уважай мой выбор.

Что за нахуй? Он выпрямился, уставившись на нее. Вот так просто? Было здорово. И на этом все.