Две жизни де Вриса
Шрифт:
– Выкладывай. А после мы разберемся, как это исправить.
Как исправить…
– У тебя не выйдет. Я пыталась.
– Под горечью были похоронены все ее надежды. Глубоко-глубоко.
– Они убьют меня.
Он прижал ее лицо к груди, и она вдохнула свежий аромат соснового леса, исходящий от него.
– Никто тебя не убьет, - процедил он.
Она на мгновение крепко вцепилась в него, не в силах отпустить.
– Давай, рассказывай, медленно, зверушка, - тихо приказал Саймон, и она подняла голову.
– Ты отправилась на ранчо. Что случилось
– Я приехала, когда уже стемнело, только я точно не знала, где искать.
"Эй, Парнел, привез тебе красивого мальчишку. Спрячу его на твоем ранчо где обычно".
Ее голос звучал как у чтеца аудиокниги, словно актер озвучивал фильм, крутящийся в ее голове.
– Машины Виктора у главного дома не было. Я нашла ее у старого дома, - зная, что тянет время, она попыталась объяснить, что ранчо иногда использовалось для размещения гостей во время охотничьего сезона. Виктора не было ни там, ни в разрушенной конюшне.
Она пошла на звук голосов, доносившихся из старого металлического сарая, использовавшегося для хранения сломанного оборудования.
Раздался высокий приглушенный крик.
– Стой, ублюдок, - голос Виктора.
Она распахнула дверь… и замерла. Голая лампочка под потолком освещала мальчика, едва ли подростка, лежащего на бетонном полу. Его запястья и лодыжки были связаны вместе спереди. Во рту кляп. Джинсы спущены.
Рядом стоял Виктор, расстегивая ремень.
– Что ты делаешь?
– потрясенно спросила она. Идиотка.
Линдси сфокусировалась на темном взгляде Саймона. Она же все еще говорит вслух, да?
Линдси продолжила:
– Я должна была бежать. Должна...
– Рассказывай, - поторопил Саймон.
Его лицо растаяло перед ее глазами, когда она почувствовала, как Виктор схватил ее и швырнул.
– Я ударилась о ящики...
Механическим голосом она продолжала говорить…
Линдси врезалась в груду деревянных ящиков в нескольких футах от мальчика. Моргая, прибывая в полузабытье, она огляделась вокруг. Машины были припаркованы вплотную к металлическим стенам, освободив место для кучи маленьких и штабелей длинных ящиков. Крышка одного из них была оторвана, под ней виднелись сверкающие металлом винтовки.
– Оружие? Что ты...
– Господи, вот тупая пизда. Зачем мне пизда вроде тебя, если я могу трахать свежее мясо, вроде него?
– он пихнул перепуганного мальчика своей блестящей туфлей и, отходя, застегнул ремень.
Ее сковало холодом.
– Почему?
– с трудом произнесла она онемевшими губами.
– Все дело в этом месте. Незаселенные мили вдоль границы.
Мое ранчо? Он женился на мне, чтобы заполучить ранчо?
Все именно так. Он ухмыльнулся
Тошнота скрутила желудок, и, вдохнув снежный горный воздух, она услышала собственное хныканье. Зандер крепче обнял ее.
– Я с тобой детка. Я рядом.
– Тепло. Безопасность. Забота. Она буквально позволила себе укутаться в эти ощущения.
– Продолжай, зверушка, - приказал Саймон, - Договаривай.
– Хорошо, - прошептала она.
– Я сказала Виктору, что он - контрабандист. Он лишь рассмеялся надо мной.
Слово за словом, она продолжала говорить, заставляя себя вновь пройти через кошмар, к которому возвращалась уже столько раз.
– Ты - контрабандист, - ей нужно было подняться на ноги. Освободить ребенка. Найти помощь. Но она не могла. Ее голова закружилась, словно в вихре, когда она попыталась пошевелиться.
Виктор усмехнулся.
– Теперь в твоей голове прибавилось чуточку мозгов, когда ты обо всем узнала?
Он потянулся назад, к пальто, лежащему на стопке ящиков, и вытащил пистолет.
– Наркотики и свежее мясо сюда, оружие и боеприпасы отсюда. Неси наличные.
Эта земля принадлежала ее семье со времен заселения Техаса. Честь Рэйбернов запятнал этот ублюдок. Она вспыхнула от гнева, но страх сдавил горло.
Он взмахнул пистолетом.
– Кажется, я стану вдовцом раньше, чем думал. Трэвис рано или поздно найдет твое тело. Твоя семья слышала, как я говорил тебе не ездить далеко одной.
Они действительно слышали его слова. И теперь она знала, что он так говорил не потому, что заботился о ней, а чтобы она не наткнулась на мужчин, занимавшихся контрабандой. Ей казалось, что она тонет во всей этой грязи.
Виктор никогда не любил ее. А она занималась любовью с чудовищем, впуская его внутрь себя.
– Ублюдок.
– Черт, ты вышла за меня замуж из-за денег, - резко выплюнул Виктор.
– Ты просто не поняла, что я женился ради ранчо.
Когда ее слова эхом раздались в воздухе, державший ее на руках Зандер застыл.
– Господи, ты вышла за него из-за гребаных денег.
Она повернулась и посмотрела ему в лицо.
Цинизм исказил его черты, а взгляд заледенел. Даже сидя у него на коленях, она знала, что он был… далеко отсюда. Он бросил ее. И обвинил. На самом деле он всегда думал, что она такая же жадная, как и его жена. Снова. Его неприязнь к ней словно прожгла ее насквозь, превратив в пепел каждую опорную балку внутри, и несколько последних бревен рухнули вокруг нее разбитыми чувствами.