Две жизни в одной. Книга 1

Лагздынь Гайда Рейнгольдовна

Через много лет, когда А. Барто уже не была у власти, и не только в литературной, заведующая дошкольной редакцией Леокадия Яковлевна Либет поведала о разговоре в издательстве «Детская литература» о том, что Гайду надо скорее принимать в Союз писателей, пока «Бартиха не пронюхала». А еще Леокадия посоветовала мне подсуетиться при жизни: «Я издавала много знаменитых детских поэтов. Вы написали такое количество и такого качества стихотворений, которому позавидовала бы даже Барто. Вас откроют потом, но ведь при жизни лучше?» В современных издательствах меня пытались называть: «Вы у нас вторая Барто». На что я неизменно отвечаю: «Я ни первая, ни вторая. Я просто — Гайда Лагздынь». Когда мне стало тесно

в поэтических строчках, я частично перешла на прозу. По этому поводу ответственный секретарь Тверской писательской организации Евгений Иванович Борисов как-то сказал: — Нас, прозаиков, и так хватает. Зачем вам проза? Пишите себе стихи для малышей! У вас редкий дар. И к тому же мне не нравятся ваши рассказы.

— А вы думаете, мне нравится все, что вы пишете? Борисов не обиделся. Он умный, понимающий и добрый человек. А умный всегда отличит правду от зла. Да и привык, видно, за годы руководства уметь гасить свои эмоции. Чуть подулся — и все. Но, видимо, разговор передал своей половине — Наине Хониной. Она хорошая актриса, но живет с камнями за пазухой.

Рецензия Анны Горбуновой.

«Гайда Лагздынь. «Целый день у нас работа». Стихи».

Издательство «Малыш», 15.03.1983 г.

«После вторичной доработки рукопись Гайды Лагздынь «Целый день у нас работа» приобрела большую композиционную стройность: принцип «с утра до вечера» в ней четко выдержан; композиционно цементирует рукопись и сквозной образ маленького лирического героя, как бы ведущего читателя по книге от стихотворения к стихотворению (его присутствие прослеживается от первых стихов до последнего). Поэтому теперь рукопись уже не распадается на отдельные циклы стихотворений, а воспринимается как единое литературное произведение.

Рукопись (ее третий вариант) достаточно разнообразна тематически, причем важно, что преобладают в ней стихотворения игровые, позволяющие ребенку по ходу чтения выполнять какие-либо действия, описанные в стихах: играть, танцевать, строить, рисовать, отгадывать загадки и т.п. При этом автор не оставила в стороне и элемент дидактики, то есть можно надеяться, что стихи чему-то научат ребенка и помогут воспитателям в детском саду в их повседневной работе, сочетая развлечение и труд, растить маленьких граждан нашей страны.

На мой взгляд, книга стихов для детей «Целый день у нас работа» может получиться интересной и полезной».

Резензия на рукопись Г. Лагздынь «На дачу».

Издательство «Малыш», 1986 г.

«В двадцати восьми маленьких главках автор рассказывает о переезде группы детского сада на дачу, о первом знакомстве с ее обитателями, о жизни детей летом: играх, прогулках, разговорах...

Многие главки состоят из четырех, шести, порой девяти строк. Несмотря на предельную краткость текста, писательница успевает наделить определенными чертами характера ряд детей, показать их взаимоотношения, их восприятие окружающего мира.

Рассказ ведется от лица одной из девочек — Майи. И автор, почти всюду, действительно

смотрит на мир глазами ребенка, передает его восприятие. Живые короткие сценки, диалоги — все носит правдивый характер. Это зарисовки очень наблюдательного человека, знающего и любящего детей.

В настоящее время редко появляются книги, рассказывающие о маленьких детях искренне. Еще меньше книг о жизни детей в детском саду. Тем с большим удовольствием прочитываются главки: Теленок, с. 4; Болотные сапоги, с. 7; Танькина кричалка, с. 12; Помидоры, с. 19; Головомойка, с. 20; Буквы, с. 21; Почему трава зеленая, с. 24; Про лягушонка, с. 25.

Запоминается и веселый выдумщик Димка, и рассудительный Вовка, и добрая девочка Оля — подружка Майи, и любознательная, смелая, настойчивая и добрая «маленькая Танька».

Ярко обрисован ночной сторож детского сада — дядя Женя. Его доброта, юмор, любовь к животным, умение разговаривать. Одной странички хватило автору, чтобы создать не только обаятельный образ дяди Жени, но и изобразить забавного песика Бобку и петуха Карлухана Карлухановича. Глава «Песик Бобка» — одна из самых занимательных, удавшихся автору. К сожалению, другим взрослым — воспитательнице Елене Александровне и ночной няне — тете Паше — не так повезло.

Хотелось бы, чтобы Г. Лагздынь продолжила свой рассказ о теленке, кролике, о маленьких ласточках, о семечках, посеянных на особой грядке. Рассказала бы о том, как начала взлетать ворона Глафира. Ведь вначале она лишь ковыляла по участку. Подружилась ли Глафира с другими воронами?

Безусловно, имеет полное право на издание и данная рукопись. Но, судя по этим страничкам, у автора есть и еще много интересных наблюдений, и пером она хорошо владеет. Детям так нужна повесть о них самих, которую полюбят, которая заставит их о многом подумать. Например, об участи маленького лягушонка.

Г. Лагздынь хватает нескольких реплик для того, чтобы читатель увидел живой образ, эпизод...»

И на ту же самую рукопись рецензия другого литератора — Игоря Мазнина (июль 1986 г.).

Рецензия «Лето, лето, всюду лето»

Издательство «Малыш», 1986 г.

«Название рукописи Гайды Лагздынь «Лето, лето, всюду лето!» лишь на первый взгляд кажется чисто «природным», «пейзажным». По мере чтения собранных под этим названием рассказов для маленьких о маленьких начинаешь понимать, что за ним «скрывается» самое первоначальное, самое детское отношение к лету как к той поре года, к тому его времени, которое есть не что иное, как всегда — радость, тайны, игры, открытие мира. А мир летом действительно открывается детям и широко, и щедро, во всем своем — доступном для них — многообразии, хотя с точки зрения взрослого человека все это многообразие сводится в общем и целом к вещам, явлениям и предметам самым что ни на есть элементарным, обиходным, повседневным: дождь, ветер, вода, солнце. Грибы, ягоды. Мир растений, животных, птиц... Но ведь именно в этой «обиходности» и заключено очарование. Недаром один из крупнейших наших поэтов сказал: «Нагнись, поэзия, в траве...»