Две жизни
Шрифт:
Проводив Жанну и возвратясь на балкон, он взял обе розы, вдохнул их аромат и, рассмеявшись, сказал:
– Нечасто мне приходилось терпеть поражения на дамском фронте. Но сегодня не только я, но и мои цветы потерпели фиаско.
– Я совсем расстроился, – ответил я ему. – Даже голова разболелась. Почему-то я думаю, что бедняжка теперь плачет. И право, мне очень жаль, что я бессилен ей помочь.
– Не в тво„м бессилии дело, а в отсутствии образования и воспитания, которые могли бы помочь женщине в тяжкий час испытаний. Ей бы стать женщиной-героиней, а она пока только жена, только матьобывательница. Е„ борьба за собственное счастье, за личную жизнь будет ужасна. Пока она не откажется от
– Неужели тот, кто любил однажды, любил до самозабвения и потерял рай сердца, должен вновь искать его? Мне почему-то думается, что, любя однажды всем существом, я не мог бы больше приблизиться ни к одной женщине, – возразил я.
– Не мне судить. Я прожил уже половину жизни, быть может большую. И я не знал ещ„ такой минуты, когда мне захотелось бы воскликнуть: «Мгновенье, остановись!» Я слишком наблюдал людей, одержимых страстями, неспособных владеть собой – и всюду одни только страдания.
Речь капитана была прервана стуком в дверь, и на приглашение войти в комнате появилась высокая фигура князя.
Пользуясь правом больного, я лежал на кушетке под спущенной маркизой на балконе, и капитану пришлось встретить гостя и усадить его подле меня с радушной улыбкой.
Князь объяснил, что ищет капитана, чтобы поблагодарить за помощь его больной жене, а также за отличный, нанятый по его указанию дом. Нас он хотел просить навестить больную.
Выглядел князь неважно. Одет он был элегантно, но его ж„лтое лицо, воспал„нные глаза и вся фигура говорили о большом истощении и нервном расстройстве.
Капитан, улыбаясь, сказал, что очень сожалеет, что он не доктор, а то наверняка предписал бы постельный режим не жене, а мужу. Я уверил князя, что И. непременно зайд„т, но вряд ли это может случиться сегодня, так как и вечером у него дела.
Посидев с нами около часа, князь попросил разрешения зайти завтра утром, чтобы узнать, в какое время И. мог бы навестить его жену.
Не успели мы обменяться впечатлениями, как снова раздался стук в дверь и две синьоры Гальдони с букетами роз вошли к нам. Обе сияли радостью. Последовало приглашение навестить их в прекрасном посольском особняке. Капитан сказал, что состоит при мне сиделкой, заменяя верзилу, потому что И. уверяет, будто мне ещ„ пару дней нужно полежать, но что потом он обещает доставить меня к ним.
От итальянок повеяло хорошим тоном, хорошим обществом. А прелестные, бездонные глаза молодой барышни будили в сердце лучшие чувства, проникая в самую его глубину очарованием женственности.
– Вот чего не хватает бедной милой Жанне, – сказал я. – Она лучше многих и многих; а только не умеет владеть собой, так же как и я. Именно потому, что я так плохо воспитан, что я почти постоянно чемнибудь раздраж„н, я понимаю Жанну.
– Нет, друг. Ничего общего у вас с ней нет. Ты только неопытен и ещ„ не умеешь владеть ни своим темпераментом, ни своими мыслями. Но твои желания, идеи, мир высоких стремлений, в котором ты жив„шь, – вводят тебя в круг тех счастливых единиц, кто достигает на земле уменья принести пользу собратьям. Рано или поздно ты найд„шь свой, индивидуальный, неповторимый и невозможный для другого путь и внес„шь в жизнь что-то новое, – я уверен, – большое и значительное. Что же касается Жанны, то дай-то Бог, чтобы е„ беспредельное личное страдание раскрепостило в ней хотя бы материнскую любовь и помогло бы ей стать матерью-помощницей и защитницей своих детей, а не тираном. Есть много случаев, где выстраданное матерью горе обращается в тиранию и деспотизм по отношению к детям! При этом женщина убеждена, что любовь е„ – высочайший подвиг.
Я смотрел
Мо„ молчание заставило его повернуться.
– Что ты так смотришь на меня, мой мальчик, мой «брудершафт»? Что нового увидел ты во мне? – сказал он, мягко и нежно касаясь моего плеча.
– Я не только что-то новое увидел в вас, но и понял, что вам необходимо познакомиться с моим другом Флорентийцем. Это самый великий человек, которого я до сих пор видел. Даже И., которого вы выделяете среди прочих, не может быть с ним сравним. Хотя И., – я признаю всем сердцем, – для меня недосягаемый идеал высоты и доброты. Не зная моего друга Флорентийца, вы произнесли уже дважды те слова, которые я слышал от него. О, как бы я был счастлив привести вас к нему.
Незаметно для нас на балкон вош„л И.
– Ну, кажется, вы не скучаете в обществе друг друга. Но почему я не вижу здесь Жанны? Мы условились, что она подожд„т тут, и я расскажу, где и как состоится е„ свиданье в связи со шляпным делом. Неужели такие элегантные кавалеры были не в состоянии рассеять тоску одной-единственной дамы? – спросил он, пожимая нам руки и улыбаясь.
– Нет, – ответил капитан. – Дама вынудила меня вспомнить о смирении. Даже цветы мои отвергла. А хитро обдуманное меню и вовсе не имело успеха. Думаю, что я-то и лишил даму аппетита и хорошего настроения. Если бы не ваше распоряжение не покидать Л„вушку, – я бы, пожалуй, сбежал с поля брани.
– Жанна очень огорчила меня, И. Я снова не сумел проявить такт и расстроил е„, вместо того чтобы принести ей мир. Должно быть, только ч„рным женщинам может улыбаться перспектива радостных и простых отношений с таким ротозеем, – иронически заметил я.
– Это ещ„ что за ч„рные женщины? – вскричал капитан.
– Первая, очень памятная встреча Л„вушки с темнокожей женщиной в Б., – сказал И. – Он впервые увидел элегантную и образованную негритянку не на картинке, а в семье моего друга и был потряс„н, – ответил ему И. – Ты что-то бледен, Л„вушка? Я очень хотел бы, чтобы ты осторожно сош„л с капитаном в сад подышать в тени. Как мне тебя ни жаль, но при разговоре мо„м с Жанной – до прихода купца – тебе надо присутствовать. Я бы и вас просил побыть с нами, капитан, так как предвижу, что Жанне будет очень тяжело перестраиваться для жизни одинокой работающей женщины. К сожалению, о е„ дяде пока ничего не узнал. Есть, правда, сведения, что он заболел и уехал к родственникам в провинцию. Но дальше никаких следов.
Капитан с радостью согласился посидеть со мною в саду. И. спросил, как мы смотрим на то, чтобы пропустить обед и поужинать поздно вечером. Мы согласились и, спускаясь в сад, встретили обоих турок. Молодого мы захватили с собой, а старший прош„л к И.
Ибрагим ходил ещ„ плохо, опирался на палку, но сильной боли в ноге и спине не испытывал. Он составил для нас целый план ознакомления с Константинополем. Я приш„л в восторг от названий ряда исторических мест, но подумал, что и половины этого, вероятно, осмотреть не успею.
Мне очень хотелось услышать о брате, узнать, как будет складываться паша судьба, но… не в первый раз за эти дни я проходил урок терпения и самообладания.
Приближался вечер, когда слуга от имени И. приш„л звать нас пить чай. Чай был сервирован с не меньшей тщательностью, чем завтрак, заказанный капитаном. В большой комнате И. стол сиял серебром и всевозможными восточными сластями.
Как только мы вошли, И. отправился за Жанной. Он не возвращался довольно долго, я начинал уже беспокоиться и раздражаться, когда, наконец, они вошли, продолжая начатый разговор, очевидно, не очень для Жанны радостный.