Двенадцать Месяцев. Декабрь
Шрифт:
Настя чуть заметно вздрогнула, вспомнив тварей жутких, и искренне посочувствовала незнакомому ей пока еще Змею Горынычу. Мужчины, заметив реакцию девушки, примолкли, задумавшись каждый о своем. Закончив с обработкой царапин, девушка поднялась и, взяв поднос с мазями, обратилась к Дмитрию:
– Вы поговорите пока, вам многое обсудить надобно, а я пойду Снегу Снеговичу помогу. Если понадоблюсь – зовите.
Ответом ей стали три взгляда. В раскосых глазах Константина светилась насмешливая благодарность. Месяц Декабрь смотрел одобрительно и даже горделиво. А вот синий взгляд Января обжег… настороженностью?
Тихо выскользнув
Что же ждет их всех? И что ждет ее в этом мире?
Ведь судя по тому, что успела услышать из рассказа Стража, грядет беда неминучая. Прислонившись к прохладной стене, словно разом всех сил лишившись, прикрыла глаза Настя и вздохнула тяжко.
«Кто бы знал, как же мне страшно, – крепко зажмурившись, не давала она пролиться слезам непрошенным. – И ведь не за себя боюсь. Если Змей Горыныч так пострадал, то что же с ними будет? С Январем? С Кощеем? С Дмитрием?..».
А в следующий миг такая злость ее на саму себя взяла, что даже передернулась вся. Открыла глаза Настя и с неудовольствием посмотрела на кухонную дверь, словно именно та была во всем виновата.
«Что ж это я сама терзаниями да мыслями нехорошими беду в дом зову?! – раздраженно подумала девушка. – Ничего с ним не случится, сильный он, со всем справится. А я, коль помочь ничем не могу, ждать и верить буду. Бабушка ведь всегда говорила, что те, кого сильно ждут, завсегда возвращаются».
Кивнув сама себе, подтверждая принятое решение, Настя поудобнее перехватила поднос и решительно вошла на кухню. Осмотрев все и всех строгим взглядом, водрузила свою ношу на стол и взмолилась:
– Снег Снегович, миленький, дай мне какую-нибудь работу! Нет моих сил больше без дела сидеть!
– О как! – усмехнулся повар. – Что ж, коль так хочешь, есть у меня для тебя занятие.
Поманив девушку за собой, он провел ее в одну из кладовок. С любопытством осмотревшись по сторонам, увидела Настя полки, заставленные всякими продовольственными запасами и ящиками, в которых хранились фрукты-овощи, доставленные с земель летних и осенних Месяцев. Одни ящики были полны, а другие – совсем опустели. Подведя добровольную помощницу к небольшому деревянному столу в центре кладовой, Снег Снегович раскрыл толстую тетрадь и сказал:
– Вот, смотри, тут ты найдешь все записи, сколько и чего у нас есть. Сверься с ними да составь список, что пополнить надобно. Как справишься здесь, в «холодную» переходи, только оденься потеплее, не ровен час заболеешь.
– Спасибо за доверие такое, все сделаю как надо, – пообещала девушка, прижимая к груди пухлую тетрадь.
– Тогда пойду я, – довольно покивал головой повар. – Мне еще трех мужчин накормить надобно!
Дождавшись, когда снежный человечек покинет кладовку, Настя присела за стол и принялась изучать записи, сверяясь с имеющимися тут продуктами. Да так увлеклась занятием этим, что совершенно забыла о времени. Монотонная работа на диво хорошо отвлекала от грустных мыслей. Очнулась она, только почувствовав, насколько замерзла, пока проверяла запасы в «холодной».
«Нужно уходить, а то Снег Снегович отругает, что в легком
– Настенька, что ты здесь делаешь? – голос Месяца прозвучал неожиданно,
– Список продуктов проверяю, – замерев у лестницы, что вела в помещение, Настя настороженно посмотрела на Дмитрия. А вдруг рассердится на самоуправство такое?
– Поднимайся сюда быстрее, – Декабрь слегка хмурился, ожидая ее.
– Вы что-то хотели? – поинтересовалась девушка, поравнявшись с Месяцем.
– Тебя искал.
Дмитрий сжал ее ладошку, но почувствовав, насколько она холодная, крепко обнял девушку, к себе прижимая.
– А замерзла-то как! Ты почему не оделась теплее? – отчитывал он ее, выводя наверх в теплую кухню.
– Увлеклась да забыла совсем, – оправдывалась Настя, млея от тепла, исходящего от мужского тела.
«Вот как так может быть? Он ведь зимний месяц», – вновь удивилась девушка, пряча лицо у него на груди.
– Увлекающаяся ты моя, – усмехнулся Декабрь и обратился к главному повару: – Снег Снегович, организуй нам чего-нибудь горячего. Согреть ее надобно.
– Это завсегда можно, – засуетился снежный человечек. – А в следующий раз без теплых одежд даже на порог не пущу!
А Настя, чуть отстранившись от мужчины, радостно посмотрела на главного повара. Ей было важно знать, что она может быть чем-то полезной, что и ее помощь пригодится. Девушка даже думать не хотела, что с ней будет, если каждый день, на протяжении всех десяти лет службы, придется проводить дни в праздности и лени.
– Чему так светло улыбаешься, милая? – поинтересовался Дмитрий, погладив щечку девичью костяшками пальцев.
– Я просто рада, что мне занятие нашлось, – переведя счастливый взгляд на Месяца, ответила Настя.
– Неужели тебе так скучно здесь? – нахмурился Дмитрий
– Нет, ну что вы! – отрицательно замотала она головой. – Просто я не привыкла без дела сидеть. К другому приучена.
– Ну что ж… – Месяц задумчиво посмотрел на спутницу свою. – Раз так, не стану препятствовать тебе. А пока давай чаю попьем да прогуляемся с тобой. Я тебе одно красивое место покажу.
«Уж не Месяцу ли виднее, есть ли сейчас время гулять да красотами любоваться? Это мне кажется, что что ни день, то жуткая напасть! А может быть, для них это рядовые будни? И совсем не повод себе в досуге отказывать? Или я опасность вчерашних событий преувеличиваю?».
Облегченно выдохнув от того, что Декабрь не обиделся на нее, радостно на его предложение согласилась. И только когда Дмитрий отпустил Настю, чтобы груженый тарелками и чашками поднос забрать, поняла, что так все это время и простояла в его объятиях. Почувствовав, как щеки опаляет легким румянцем, чуть склонила голову и отвернулась, чтобы скрыть его. А когда Месяц привел на закрытую веранду, совсем обо всем позабыла, на красоту окружающую засмотревшись.
Это было большое светлое помещение полусферической формы, стены и потолок которого оказались полностью из тонкого льда сотворены. Они были словно бы прозрачны, но стоило внимательно присмотреться, как в глубине морозного «стекла» чудилась едва уловимая, но оттого лишь более притягательная дымка фантастического рисунка. Крошечные завитки превращались в барашки бушующих вод, а витиеватые линии сплетались в потоки гоняющего их ветра. И все это сверкало и серебрилось в изобилии несметного числа искрящихся всеми цветами солнечных бликов.