Двенадцать месяцев. Февраль
Шрифт:
– Как видишь, Арина сама желала принять тьму, - закончил рассказ Константин. – И если бы не встреча с Абрахсисом…
– То миру сказочному не пришлось бы перенести столько горя, - перебил его Феликс. – Моя вина остается при мне. Не заметил и не уследил, а значит - нет мне оправдания.
– Я тебе уже говорила, пора отпустить прошлое и двигаться дальше, - раздался позади него голос Надежды.
Как оказалось, Спутницы вернулись к своим Месяцам, успев услышать окончание разговора.
– Как твоя нога? – спросил Февраль, не став развивать тему прошлого – девушка слегка прихрамывала.
–
– Ишь, шустрая какая! – Олеся по-доброму улыбнулась. – Повремени несколько дней, а потом пляши. А пока подумать надобно, как нам тот пояс уничтожить.
– Думаешь, стоит? – с сомнением спросил Кощей.
– По моему разумению, нет артефакта – нет проблем, - убежденно ответила ведунья. – Будь его сутью что-то хорошее – Абрахсис бы за ним не охотился.
– Для начала понять бы стоило, для чего он нужен, - откликнулся Декабрь. – Если мы неправильно его уничтожать начнем, можем еще больше бед натворить.
– Значит, ждем, пока Арина освободится, а уж потом допрос устроим, - решил Январь, подводя очевидный вывод. – Только нужно колдуна к ней не подпустить, да пояс не упустить.
– Кстати да, мне пора богатырей сменять, - всполошился Феликс и добавил, посмотрев на Спутницу. – Ты со мной не пойдешь. Хватит, находилась сегодня.
– А я не буду мешать, - горячо заверила его Надя.
– Нет, туда я тебя точно не возьму. – Февраль остался непреклонен. – Но завтра, если будешь себя хорошо вести, в мельницу свожу.
И снова улыбнулся.
– Правда? – Глаза Спутницы так и засверкали от удовольствия.
– Правда, правда. – Месяц усмехнулся и встал из-за стола. – Сейчас домой тебя верну, да по делам отправлюсь. Беспокоюсь я долго тюрьму ледяную без личного пригляда оставлять.
Распрощавшись со всеми, они ушли. Пока выходили к полянке заветной, Надежда успела задать ему целую кучу вопросов. Девушку очень интересовали ветра и способы их выведения. Пусть и не самые своевременные вопросы то были, да больно Наде нравилось хорошее настроение Месяца. Страшилась она, что может Феликс мыслями своими к печалям прошлого вернуться и снова угрюмым стать. Февраль же только посмеивался, да помалкивал. А когда они дома оказались, пообещал завтра все обязательно рассказать и исчез в вихре снежном.
Переместившись к пещере, где уже много веков была скована во льдах Арина, он поприветствовал двух богатырей, стоящих на страже.
– Простите, задержался маленько, уже и вечереет, - повинился Месяц.
– Ничего страшного, мы еще несколько часов на суше пробыть смогли бы, - ответил ему один из мужчин, отвесив ответный поклон. – А там, если что, на подмогу братьев своих позвали бы.
– Все ли хорошо у вас? Не было ли признаков тревожных? Никого не заметили в окрестностях пещеры?
– Да, никого не приметили во время дежурства. Затаился супостат, носа не кажет. Да и тварей его не видно. Как бы не задумал чего – уж больно тихо все, да ладно.
– Не выйдет, он уже свой шанс упустил, - заверил Месяц.
Стражи морские спорить не стали, и почти тут же исчезли, только воздухом морским соленым после них пахнуло – ушли они в царство подводное.
Оставшись один, Февраль шагнул к выходу из пещеры,
Спутница, сама того не понимая, пробудила в нем давно дремавшие желания. И теперь они робко и неуверенно, словно молодые весенние росточки, пробивали себе путь в заледеневшей душе Месяца.
Глубоко вдохнув морозный воздух, Феликс широко улыбнулся и послал зов. Ждать пришлось совсем недолго. Вскоре вокруг него закружились ветра, принеся с собой запахи прелой листвы, соленого морского воздуха, цветов и морозной свежести. Со всех концов мира сказочного прилетели помощнички к своему хозяину, спеша поделиться тем, что успели в мире сказочном заметить. Но сколько Феликс ни вслушивался, погрузившись в свои мысли, так и не смог найти ни одного намека на колдуна и прислужников его.
– Где же ты схоронился? – Недовольно пробормотал он. – В какой норе прячешься, раз вольные ветра найти тебя не сумели? Как и с братом моим старшим в прятки играешь?
Хотелось бы верить, что Абрахсис сбежал, покинув их мир, да только не получалось. Не таков был колдун, слишком мстительный и охочий до власти. Не оставит он попыток поработить мир сказочный, столько сил ради этой цели потратил.
Наказав ветрам и дальше наблюдать, заглядывая в каждый уголок, в самую крошечную щелку, Месяц отпустил их. А сам отправился в пещеру, где пленница его многие века провела. Поход туда всегда сопровождался ноющей болью в сердце, которую он уже давно научился игнорировать.
Зайдя в темное пространство, Феликс зажег магические светлячки, и они полетели под пещерный свод, озаряя все вокруг мягким голубоватым свечением. Оглядевшись и не увидев ничего подозрительного, Месяц решительно подошел к ледяной глыбе, стоявшей прямо в центре охранной пентаграммы. Сразу стало заметно, как некогда чистый и прозрачный лед помутнел, пойдя мелкими трещинками. Все ближе и ближе подходило то время, когда падут оковы, освободив узницу.
Вглядевшись в мутные глубины, Месяц впервые за многие годы решился посмотреть в глаза застывшей внутри глыбы Арины. Некогда карие, с золотыми искорками, они почернели от той тьмы, что царила в сердце женщины, и пожирала ее душу во время заточения. Но совсем не это поразило Месяца. Куда удивительнее оказалось выражение глаз прежней Спутницы.
Некогда полные лютой ненависти и злобы, теперь эти глаза выражали только безмерную усталость и тоску. Заключенная во льдах женщина, не имея возможности вырваться, в полной мере испытала свое наказание. Века тишины и одиночества, заполненные думами и желаниями.
Неожиданно представив на ее месте Надежду, Февраль содрогнулся от ужаса. Почему-то появилась уверенность, что он бы не смог так жестоко поступить с новой Спутницей, пусть даже она бы принесла их миру столько же горя и боли.
– Нет! – Феликс тряхнул головой, отгоняя тяжелые думы. – Она бы так не поступила. Слишком добра и благородна.