Двенадцать месяцев. Февраль
Шрифт:
Все тело сводило от боли, голова кружилась с такой силой, что девушка не ощущала шеи. Губы и щеки были искусаны до крови в отчаянных попытках не провалиться в бездну беспамятства. Сотни болезненных игл одновременно впивались в ее тело жалящими уколами ударов. Казалось, что даже все внутри нее крутится кувырком.
Но Надя ползла…
«Кто как не спасатель должен быть готов к чему угодно? – твердила она себе, цепляясь за единственное, что осталось – за характер. – Это тренажер, тренажер, тренажер… Просто
В глубине души она уже не верила, что хоть когда-то почувствует что-то руками. Она и самих рук больше не ощущала! Но вдруг пальцы сомкнулись на ноге Феликса! Вцепившись мертвой хваткой, не обращая внимания, что тело трепыхается где-то в ветряной карусели выше, в яростном стремлении оторвать девушку от хозяина посоха, питавшего их сейчас, Надя принялась карабкаться выше. И кричать! Кричать, что есть мочи, надрывая горло, и не щадя легких.
– Феликс! Феликс!!! Остановись! Очнись!
Сколько прошло времени, Надя не представляла. Каждый сантиметр вперед давался ей с колоссальным трудом. Но Спутница не сдавалась, действуя на пределе человеческих сил.
Почувствовав под руками плечи Месяца, заставила себя открыть глаза. Боль, резанувшая по ним, ошеломила. Надя закричала, чувствуя, что просто ослепнет в следующий миг.
– Февра-а-аль! – завопила она из последних сил, начав впитывать силу, вихрившуюся вокруг него.
Она и представить не могла, что всякая боль, испытываемая ею прежде, не идет ни в какое сравнение с теперешней. Девушку, казалось, разрывало на части изнутри чем-то острым и ледяным. Словно ветра проникли в нее и, превратившись в ледяные осколки, так мстили за своеволие.
Слезы, так долго сдерживаемые ею, брызнули из глаз, предвещая волну смиренной слабости.
«Больше не могу», - отчетливо осознала девушка.
Надорвав все силы, она уже даже не видела лица Месяца. В душе ей хотелось еще сделать многое. Очень! Трясти его, отчаянно и упорно. Умолять очнуться. Призывать услышать. Кусать, целовать, лупить по щекам, обнимать – да что угодно, лишь бы быть услышанной. Но тело… Обычное слабое человеческое тело подвело. Оно не способно было больше сопротивляться кавалькаде ветров.
Надежда безвольно обмякла, преданная собственной оболочкой. Мышцы одеревенели от неимоверного перенапряжения, тело «отключилось», не реагируя на сигналы сознания – пальцы разжались, и девушку отшвырнуло в водоворот вихря.
Последние горькие слезинки слетели с ее щек, завертевшись рядом.
Не смогла…
Не справилась…
Не помогла…
Одна крошечная капелька соленой влаги вдруг врезалась в ладонь Февраля. Месяц вздрогнул всем телом, ощутив едва ли не ожог. Глаза его распахнулись, осознавая происходящее. Он мог видеть сквозь ветер…
Оттого сразу
Вскинув свободную руку, Феликс ловко перехватил девушку, сжав ее плечи, и вопреки сопротивлению ветров притянув к себе. И попытался совладать с силой, почти прорвавшейся наружу. Месяц понимал, что потеря контроля над посохом станет концом этого мира. Это даже хуже ошибки с Ариной, повлекшей за собой войну с колдуном.
«Я не могу этого допустить»
Но сила уже сочилась из артефакта, заставив его ветра стать предвестником разрушения. Она переполняла и его, бурля и требуя подчиниться. Февралю так необходимо было избавиться от нее, чтобы обрести контроль над собой для начала.
А Надя? Ее замерзшее и онемевшее от стремительного вращения тело отчаянно нуждалось в тепле. В жизни! Пусть руки и ноги больше не слушались ее, но живший внутри инстинкт и жажда спастись еще держались. И чувствовали совсем рядом неиссякаемый источник жизненного тепла. Надо лишь дотянуться… Хотя бы губами.
Ослепленный свечением силы, Феликс вслепую потянулся навстречу чему-то необходимому. Чему, он и сам не понимал, пока не коснулся… губ своей Спутницы. Снова его опалило жаром и чувством узнавания. Да! Именно это он и должен был сделать.
На секунду тело Нади ожило, запечатлев ее ощущения ярким пятном в памяти. Она снова почувствовала всю себя, ощутила прижатое к ней тело Месяца, даже поняла, что он принял ее помощь. Спутницу словно бы наполнили ветра, проносясь по каждому сосудику ее тела. Вдыхая силу и мощь. Слишком большую для ее измученного тела…
Но темноту забвения она приняла с облегчением.
«Получилось… я его стабилизировала».
Глава 13
Как только утих вихрь, Январь и Дмитрий накинулись на преграду, скрывавшую их брата и его Спутницу. Видели они и как покачнулся Февраль, и как прижал к себе Надежду. Заметили и гаснущее свечение сырой магии, от посоха исходящее.
– Он борется, - напряженным тоном, тяжело дыша, пояснил младшему брату Яр.
– Хоть бы она смогла помочь… - думая о Наде, откликнулся Дмитрий.
– Хоть бы она была жива! – Качнул головой Январь.
– Что там? – Хором закричали позади Константин и их Спутницы. – Как Надя? Феликс держится?
И тут смертоносная сфера, что еще миг назад бурлила сильнейшими ветрами, лопнула как безобидный мыльный пузырь. Братья стремительно подались вперед, успев подхватить тяжело обмякшего на землю Февраля и безвольно привалившуюся к нему Надежду.
Месяц уверенно сжимал посох, окончательно подчиняя его себе. Свет магии полностью пропал, явив артефакту привычный облик белоснежного посоха.