Двенадцать месяцев. Февраль
Шрифт:
И все бы ничего – чаепитие за мирной беседой проходило, да только вдруг послышался Надежде крик? Или стон?..
– Тише, - испуганно охнула она, к двери обернувшись. – Не кричит ли кто?
– Ветер воет, - поспешила успокоить ее Милава. – Февраля же время, вот друзья его ветры и бушуют.
Но тут, словно специально, завывания снаружи поутихли, и теперь уже все отчетливо расслышали полупридушенное и хриплое: по-мо-ги-те…
На миг оторопев в испуге, в следующую секунду все разом вскочили.
– С пол-рр-яны кр-р-рик, - зрачки в глазах Сергея
Он, тревожно вслушиваясь, по-звериному качнул ушами, и придержал за локоть метнувшуюся к дверям хозяйку.
– Раненый! На поляну переместился! – Закаркал, хлопая крыльями, Ворон Воронович, слова оборотня подтверждая. – Заслушался болтовню вашу, не уследил! – И тут же взлетел к потолку, на плечо хозяйки садясь. – То Дмитрий! Кровью истекает! О помощи просит, идти не может!
Не дослушав, к дверям кинулась Настя, на ходу полушубок хватая. А за ней стремительной тенью метнулся ее котенок снежный, до этого от волчат, его за безобидную игрушку полагавших, под скамьей укрывавшийся.
– Стоять! – Громом средь бела дня прогремел грозный окрик Олеси, всем напоминая, что Страж она, а не просто знахарка. – Из дома моего ни ногой! Ослушается кто – в светлице запру! Ишь, развели тут панику, да самоуправство.
– Самоуправство! Самоуправство! – Негодующе раскаркался и Ворон Воронович.
– Но Дмитрий… - в отчаянии обернувшись к ведунье, уставилась на нее Настя глазами голубыми, слез полными. – Не могу я не помочь ему!
Со звериной ловкостью проскользнув мимо застывших в напряжении Милавы и Нади, с соклановки глаз не сводящих, Сергей оказался у двери, повеление хозяйки дома исполняя. Был он угрюм и собран – оборотню явно не нравилось происходящее. Звериные инстинкты в нем требовали защищать, твердя об угрозе, да только кто бы из таких важных особ его мнения послушался.
– Сказано – дома сидеть. Тут вы под защитой. Я Месяцам о вас позаботиться обещала, - задумавшись, шикнула Баба Яга. – Что до раненого, сама я проверю. Вдруг и не Дмитрий то вовсе!
Споро прихватив каких-то травок да склянок в корзину, обернулась шалью и из дома выскочила. В дверях ее Сергей задержал, с безмолвным вопросом руки ведуньи осторожно коснувшись. Оборотню явно не хотелось выпускать ее наружу. Или он просился ее сопровождать?
Да только Баба Яга отрицательно головой мотнула, строго наказав:
– Не стоит тебе идти. Если ранен один из Месяцев, может братья его ко мне переместили, а самим явиться возможности нет. Ты же можешь на кровь по-звериному отреагировать, оборот или ярость волчью спровоцировав – нет еще у тебя стабильности в самоконтроле. Приглядывай за Спутницами.
Едва ли не с осязаемой неохотой отступил Сергей, сумрачно в пол уставившись. Дверь распахнулась – хозяйка вышла наружу, и Ворон Воронович с ней улетел. Надя с Милавой, обняв Настю за плечи, осторожно отвели ее к окну, на скамью усадив. Спутницу Декабря буквально колотило от страха. Да и на остальных страх накатил с новой силой. Ведь, если ранен Дмитрий…
Вдруг, заставив девушек нервно
– Обман, - глухо вскрикнул он. – А в человеческой ипостаси притупляется нюх – не почуял я сразу. Не Дмитрий там, иллюзия то. Нежить вокруг! Одна она не спр-р-равится!
Ударив по двери, мужчина ее распахнул, и в следующую секунду наружу выскочил уже волк. Прежде чем осели на пол лоскуты разорвавшейся одежды – его уже и след простыл. Не зная, что предпринять, Спутницы тревожно заметались, а Пушок принялся увеличиваться, шипя в направлении двери. Шерсть на его загривке стояла дыбом, как и у забившихся за печь волчат.
– Мы должны идти на помощь! – Решительно надела полушубок Надя. Дух спасателя в ней сильнее всякого страха перед мистическим оказался.
– Нельзя, - немедленно схватила ее за рукав Милава. – Толку от нас не будет, только помешаем. И сами погибнем.
– Иди к ним, - опомнившись закричала Настя зверю своему снежному, на распахнутую дверь указывая. – Приказываю! Защити Олесю!
– Да, беда с ними… Не то что Олеся, даже Ворон Воронович не прилетел назад! – Едва слышно заметила Милава.
Стоило Пушку выскочить наружу, как двери избушки Бабы Яги захлопнулись! Засовы на двери дубовой сами задвинулись… В непонимании оторопевшие от этого, Спутницы почувствовали легкое покачивание и, посмотрев в окно, поняли – избушка развернулась к лесу передом, к поляне – задом. Оказалось, есть у нее курьи ножки, как в сказках сказывается!
– И как это понимать? – Отчего-то шепотом пробормотала Надя.
– Если б мы знали… - так же отозвалась Милава.
– Я Дмитрия не чувствую, - вдруг громко призналась Настя. – Успокоилась и пытаюсь до него дозваться. Но… ничего нет. Вообще! Словно нет его в мире совсем.
Милава, сглотнув, тут же застыла со взглядом, обращенным в пустоту.
– И я, - выдохнула спустя миг. – Нет их!
Надя только тоскливо вздохнула, прислушиваясь к разговору. Ей о подобной связи с Месяцем только мечтать оставалось. Оттого, понимая, что еще немного, и у нее зубы застучат от страха, Спутница Февраля тихонько отступила к окну. Замерев возле него, попыталась собственным дыханием согреть кусочек, надеясь рассмотреть, что происходит на поляне.
– Хуже неизвестности – ничего нет, - вздохнула Милава. Оказалось, соклановки стоят совсем рядом, тоже всматриваясь в происходящее за окном.
Минуты ожидания потекли, избушку тихонько покачивало, словно бы и она тревожится за хозяйку, ветер выл в трубе, волчата жалобно скулили у печки.
– Идут!!!
Первая закричала Настя, рукой невольно указывая на едва различимые сквозь пургу и вьюгу фигуры. Спутницы впились взглядами в такое обнадеживающее видение. Чем ближе они были – тем отчетливее можно было рассмотреть, кто это.
– Олеся! – Выдохнула облегченно Милава, первая распознавшая наставницу свою. – Сгорбившись, но идет. Ее Сергей поддерживает.