Двенадцать шагов. Книга 1

Вернер Тим

Атэй свернул к дому. Он, конечно, не Хранитель. Но когда-то почти стал им. Хранитель всегда один на один с чудовищем. И помочь Хранителю можно, только если не будешь мешать. Только если он не будет отвлекаться на то, чтобы и тебя еще спасти.

Сейчас Сэлу будут нужны не увещевания с баснями... то есть легендами. Сейчас ему не помешает еще один боец рядом. Почти Хранитель.

Глава 16

(Шаг 3. Предел)

Мужик

за стойкой плеснул Алексу еще немного прозрачной обжигающей жидкости.

Жидкость пахла хвоей, но на вкус была, как мыло. Правда, Алекс смутно помнил вкус мыла. И даже задумывался иногда, зачем в той, позапрошлой жизни, он это мыло пробовал. Но именно так он подумал, когда сделал первый глоток: "На вкус как мыло".

А самое главное — от нее становилось теплее, от этой жидкости.

Конечно, пить надо было осторожно — чтобы не растерять остатки координации к приходу Хранителя. Впрочем, Алекс уже начал смутно подозревать, что тот не придет. Что вообще никто не придет. Хотя таверна называлась "Три быка", на город уже давно спустилась тьма, и вообще всё было, как в письме.

До прихода сюда Алекс заглянул по дороге в келью Хранителя, которую указала на карте ворожея. Но сколько бы он ни стучал в каменную, словно вмурованную в скалу, дверь — никто не открыл.

"Тоже мне, Хранитель! — мысленно возмущался Алекс. — Его не дозовешься, чтобы хранил!"

Постучав еще несколько раз и подождав несколько минут для верности, Алекс почувствовал, что опять замерзает. И тут уж вариантов не оставалось — только таверна. Даже если и там не будет Хранителя — немного согреться не помешает.

В итоге всё, как обычно, решили несколько монет. И еще пару монет пришлось сунуть бармену, чтобы тот указал на Хранителя, если тот войдет в дверь. Еще в монету обошелся напиток, благо, целая бутылка. Которая понемногу подходила к своему логическому завершению.

"Интересно, — подумал Алекс, — я почти не пьянею, потому что напиток такой, или потому что в этом чертовом городе холодно даже в таверне? Или это я, пока сижу, еще не чувствую, что пьян?"

Нехорошо ведь получится, если он встанет навстречу Хранителю и тут же упадет.

Дверь распахнулась с громким "бабахом" — и вошли двое парней, показавшиеся Алексу смутно знакомыми. Правда, этих ферронцев не разберешь, кто из них кто. Все здоровенные, бородатые, в косматых накидках...

Сказать бы, что все на одно лицо, но за бородами и лиц-то не видно.

— Как дела у городских ворот? — радостно проревел бармен, и только после этого Алекс понял: это стражи, что стояли на стене на входе в город. Сменились, наверное. Пришли отдохнуть после долгого рабочего дня...

"А они ведь весь день мерзнут... — вдруг понял Алекс. — Я пару минут у кельи постоял, а они — весь день. Не удивительно, что пришли сюда. Им

определенно надо побольше мыла... То есть пойла. Чтоб согреться..."

Мысли текли странно. Тоже были какими-то то ли мыльными, то ли хвойными.

Алекс решительно отодвинул кружку от себя.

— Хранитель отправился в леса! — так же радостно провозгласил один из вошедших. Они вообще в Ферроне любили общаться радостными возгласами. — Сегодня он победит монстра!

Несколько человек одобрительно прокричали что-то невнятное, несколько — промолчали. Кто-то — неуверенно хмыкнул.

Алекс осторожно встал, выпрямил спину. Его слегка повело.

Но до дверей дошел ровно. А за дверями — и вовсе мгновенно протрезвел. Нет, на таком холоде решительно невозможно было толком напиться. И сейчас это было весьма кстати.

— Ро-ок! — прокричал он, уперевшись рукой в стену таверны. — Ко мне! Ср-рочно!

"Нет, еще не протрезвел, — определил по собственно интонации. — Вот чудище их лесное увижу... в перьях... вот тогда-а-а..."

Раздался треск. Через миг Рок уже шагал к нему, таща за собой на узде кусок какой-то деревяшки. Видимо, к ней он был привязан. Видимо, решил не ждать, пока отвяжут.

Следом прибежал возмущенный конюх, и ему снова пришлось давать монеты.

— Ср-рочно, — доверительным шепотом сказал Року Алекс, когда они двинулись к городским воротам, — всех тут спасем. А то деньги слишком быстро заканчиваются.

***

Страх — чувство липкое. Заползает внутрь, обволакивает снаружи, а потом каменеет. И ты сам становишься, словно камень. Застываешь. И оторвать от земли ногу, чтобы сделать следующий шаг, почти невозможно.

Каждый раз Сэлгек успевал удивиться, прежде, чем испугаться окончательно. Удивиться, потому что не привык пугаться. Каждый раз страх казался чем-то неожиданным, новым, непривычным. И сейчас он схватился за это удивление, потому что только оно осталось вне камня, в который Сэлгек уже снова превращался.

"Почему же я раньше не боялся? — подумал он и заставил себя шагнуть дальше, вглубь леса, в чащу, к пещере. — Неужели все предыдущие угрозы были несерьёзными? Или дело было в том, что те сражения освещал Ирхан, а тут — лес и тьма, а слабый свет Рихан, которая вообще не пойми за кого? Но ведь когда ходил сюда с отрядом — был день..."

Другое дело, что свет Ирхана почти не доставал сюда, не мог пробраться сквозь густые верхушки хвойных деревьев. Во всем лесу те росли вдали друг от друга, но на этой дороге — словно сбились в кучу, сомкнули кроны, спрятали и тропу, и пещеру, к которой она ведет, и теперь тут даже днем — ночь.