Двенадцатая реинкарнация. Трилогия
Шрифт:
Глава 4
Я сижу на скамейке, которую сам сделал из доски и двух поломанных шлакоблоков. Десять прогонов на левую ногу, десять на правую. Уже спина болит. Помогаю себе руками, проводя ими от бёдер до кончиков пальцев на ногах. Если бы не Контакт, я наверно ничего не чувствовал, а так просто вижу, как с каждым прогоном пробегают малюсенькие искорки по раскачиваемым каналам. Перерыв. Я откинулся назад, прижавшись спиной к стене трансформаторной будки. Мысленно пытаюсь гонять энергию по рукам и позвоночнику. Из любопытства пробую уловить каналы на пальцах рук. Вроде что-то мелькает на грани восприятия. Каналы?
Сижу. Впитываю энергию. Как иначе это назвать, пока не придумал, да и незачем. Доклады про свои способности я писать не собираюсь, а меня и такой термин устраивает для личного, внутреннего пользования. Да и способностей-то кот наплакал. Ну, копится энергия, которая вроде как подпитывает слегка, работает Контакт, ночью лучше вижу, слух наверно тот же, а вот информацию с него обрабатываю в разы лучше. Пока получается, что самое востребованное из того, что у меня есть — это Память. С ней тоже всё не просто. Пока не многое из её запасов мне действительно может пригодиться. Самыми полезными знаниями для меня пока получаются знания моей самой бесполезной, первой жизни. Каламбур, однако. Не смешно.
Я никуда не тороплюсь. Рано ещё делать резкие движения. Вживаюсь в тело, обстановку. Осваиваюсь. В конце концов имею я право на небольшой кусочек личной жизни и счастья. Миллиарды людей так всю жизнь и живут, не заморачиваясь ни на минуту какими-то глобальными проблемами. Этакие овощи. А, что, война в очередной Гандибии, а, да-да, я читал в новостной ленте, и по ТиВи говорили, да, ужасно. А ещё бензин на три цента подорожал, вы представляете? Пора менять правительство. Кстати, вы слышали, что в МакДональдсе появились новые тройные чисбургеры, бутылку диетической Колы к ним дают бесплатно. Вот так и живут…
С гитарой закончил. Чуть шлифанул корпус пастой, натёр полиролью, блести-и-ит, как хозяйство у кота. Полчаса потратил на настройку датчиков и регулировку длины струн на кобылке. Облегчённый аккорд потребовал доводки. Привыкать к нему буду долго. Гитара звучит! Даже в слишком хорошем Регенте. Чересчур хорошо — это плохо. Академически чистенько всё. Даже с моими реактивными датчиками задача, как загнать регентовский предусилитель в перегруз, столь любимый музыкантами, далеко не проста. Немцы сделали шикарный усилитель, с отличной линейной характеристикой, а она мне нужна?
Тут ведь какое дело, расскажу пример, чтобы было понятнее. Уговорил меня как-то один знакомый, в моей первой жизни, свозить его на покатушки стрит-рейсеров. Не успели в сервисе его машину до выходных сделать. Приехали под Каменск. Старый военный аэродром. Весело. Громко. Десятки хрипящих сабвуферов иногда даже не перекрывают испытания рыка машин. Гоняют на время, делают ставки, пьют. Обратно решили выдвигаться вместе. Рычащие машины, факела, с хлопком вылетающие из труб при перегазовке, полосы на капотах, одним словом — красота. Выскочили на трассу и… погнали. Я тоже поехал. Когда в зеркале заднего вида пропали последние участники нашей гонки, то сбросил скорость и покатился, как обычно. 150–180. Знакомый, похлопав по панели моего «Вольво С-80 Т6», вполголоса заметил:
— Скучная у тебя машина. Ни звука, ни драйва. Просто едет. Даже скорость не чувствуется.
Вот и у меня сейчас с гитарой и комбиком примерно то же самое. Мне нужно авто с жёсткой подвеской, вытрясающей душу, рычащей выхлопной трубой, со вставленной в неё перделкой, хрипящим сабом, сотрясающим стёкла, а у меня скучный Вольво, точнее Регент. Всё хорошо.
Развлекаюсь гаммами. Радуюсь пальцам — нормально бегают, даже хорошо. До отлично им рано. Использую преимущества облегчённого аккорда, тренируясь гарантированно вытянуть полтора тона в конце гаммы подтяжкой. В принципе тянется даже два. Уже понимаю, что установка одного только Презенса мои проблемы не решит, нужен одноламповый предусилок от Маршалла или Фендера. Душит жаба. Так глубоко внедряться в схему Регента совсем не хочется. Уважаю я этот аппарат.
Был я как-то раз на концерте Государственного симфонического оркестра кинематографии СССР, под управлением Гараняна. Играли профессиональнейшие музыканты. Высочайший класс! Через полчаса поймал себя на том, что засыпаю. Слишком всё чистенько и гладенько. Словно радио слушаешь. Как это объяснить? Загадки восприятия? Мои занятия и размышления прервал звонок в дверь. Кого там ещё принесло посреди дня?
— Привет, мы за ревером, — в дверь протиснулся Лёха, сзади маячил Николай, — У нас репетиция, а потом халтура. Свадьбу играем.
— Проходите, — я решил поднять себе настроение и немного похвастаться. А что такого. Имею право. Если собственной работой хвастаться не хорошо, то что тогда вообще оно, это хорошо?
— Да мы не будем проходить, ты его вынеси, и мы дальше поедем. Дел ещё полно.
— Проходи, говорю. Хвастаться буду, — заулыбался я.
— Усилок отремонтировал? — частично догадался Алексей. Я отрицательно покачал головой и постарался улыбнуться, как можно загадочней. Этакая Джоконда местного разлива. Зашли в комнату. У ребят ступор.
— Хренасе…, — выдавил Лёха, спустя минуту. Сзади, как китайский болванчик, кивал головой Коля, — Где достал?
Тут взгляд Лёхи сфокусировался и переехал на гитару, колки, струнодержатель… Пришёл момент узнавания.
— Иолана, — он обличающе ткнул пальцем в белоснежный инструмент, затем повернулся к комбику, — Это Регент? — уже менее уверенно спросил он, сорвавшись на фальцет. В принципе я его понимаю. В эти времена новинки появляются раз в пятилетку, а не десятками каждую неделю. Сам себя помню, когда впервые увидел, а потом и услышал гитарный «Маршалл». Шок и трепет. Наверно я тогда так же глупо смотрелся.
— Я попробую, — он потыкал в сторону инструмента. Я сделал приглашающий жест и махнул Коле в сторону кресла. Сам устроился на подоконнике. Алексея хватило ненадолго.
— Как ты на ней играешь? Это же макароны какие-то болтаются, а не струны, — он недоуменно начал рассматривать моё нововведение, оттягивая струны от грифа. Удивиться было чему. Струны натянуты слабее и свободный ход у них намного больше.
— Играю я пока плохо. Привыкаю. Но с таким аккордом инструмент намного живее. Давай покажу. Кстати, тебе не рекомендую, пока училище не закончишь. В манере и в технике выиграешь, а на стандартных струнах потом начнёшь проглатывать ноты, или недожимать, — я показал рифы с подтяжками, глубокие подтяжки на квинтах, что на обычных струнах сделать трудно, а затем продемонстрировал небольшой фокус. Поднял вверх правую руку, показывая тем самым, что я струны не трогаю, и пробежал гамму одной левой, пристукивая струны об лады.