Двенадцатое заклятие
Шрифт:
— Только не волшебный круг, — почти шепотом произнес Баклз. — Один из нашихкругов.
— Это не простое заклятие, — сказала Мэри. — Вам это хорошо известно. Это энергия самой вселенной, и бороться с ней с помощью защит так же бесполезно, как бороться с ветром с помощью корзины.
Леди Харриет повернулась к Мэри и, увидев тонкую золотую линию на полу, сжала челюсти, то ли с вызовом, то ли с презрением.
— Вы не станете жертвовать собой ради этого ребенка.
— Я не могу вам
— Не делайте этого, — сказал Баклз с круглыми от ужаса глазами. Он понял, что сделала Мэри и что это означает. — Я не причиню ребенку вреда. Квинс, держите его.
Миссис Квинс отпрянула. Она не хотела даже дотрагиваться до младенца. В отчаянье мистер Баклз бросился вперед и передал свою дочь Люси:
— Возьмите! Возьмите ее. Видите, я ничего ей не сделал. Остановите свою подругу.
— Болван! — крикнула леди Харриет.
— Спрячьтесь за мою спину! — скомандовал мистер Моррисон.
Люси спряталась за спину мистера Моррисона. Эмили сладко спала, целая и невредимая. Ее племянница. Она прижала малышку к груди, ощутив тепло ее тельца. Малышка ровно дышала, и от нее сладко пахло молоком. Без сомнения, Люси держала на руках свою племянницу. Наконец-то она была в безопасности.
Леди Харриет шагнула вперед и в ярости сжала кулаки. Лицо ее стало красным.
— Сделайте же что-нибудь! — набросилась она на миссис Квинс.
— Не знаю я, что делать! — крикнула миссис Квинс.
Мистер Баклз был в панике:
— Она не остановилась. Почему она не остановилась? Я ведь вернул ребенка. Остановите же ее.
Мэри подняла голову. У нее были влажные глаза. Дрожащими руками она посыпала серой золотую линию круга, но на губах была улыбка.
— Я не позволю вам жить потому, что вы хотите уничтожить все, что любит Люси. Вы были готовы задушить собственную дочь в угоду вашей хозяйке. Я уже это сделала. Вы сами не видите? Я заключила себя в круг. Обратного хода нет.
— Умоляю, — сказал мистер Баклз. — Мисс Деррик, ребенок у вас. Попросите, чтобы она меня пощадила.
— Мэри, — тихо сказала Люси, понимая, что задумала ее подруга, — вы можете остановиться?
— Не могу. Слишком поздно.
Люси еще крепче прижала к груди племянницу, будто это могло ей помочь обрести устойчивость, когда мир вокруг нее закружился в вихре.
— Мэри, не делайте этого. Эмили у меня. Страницы у меня. С вашей помощью мы можем спастись. Одолеем леди Харриет в другой раз.
— Ничего вернуть нельзя, — сказала Мэри. — Золото и сера рассыпаны. Я принесла себя в жертву. Как и миссис Эмет, я сделала это ради вас.
Мистер Моррисон повернулся к ней:
— Мэри, не делай этого.
— Прости, Джонас, что тебе придется это видеть, — сказала она. — Я старалась тебя полюбить или, скорее, вспомнить, как тебя любила, но мое сердце умерло вместе с телом. Но
— Мэри, пожалуйста, — сказала Люси, — не надо.
Мэри улыбнулась ей:
— Лучше перестать существовать, чем стать как они. — Она посмотрела на леди Харриет и Баклза. — Пройдет время, и я забуду, кем была, и меня будут интересовать лишь собственные удовольствия. Пройдет время, и я, как она, захочу убить младенца ради какой-то стратегической цели или просто чтобы пощекотать себе нервы, уничтожить мир, чтобы удовлетворить свои потребности. Пройдет время, и я превращусь в одного из этих призраков, которые следуют за ней как стадо, существуют, но не живут. Если я закончу свое существование актом любви, то уйду в небытие как отражение себя прежней и настоящей. Живи я вечно, стала бы извращением той, какой когда-то была. — Она достала пузырек с ртутью и начала разбрызгивать ее вокруг себя. — Спасибо, Люси, — сказала она.
А потом ее не стало.
Ее уход не сопровождался ни вспышкой, ни вскриком. Она просто исчезла, будто растворилась в воздухе. Исчез и мистер Баклз. В комнате его больше не было. Леди Харриет стояла в оцепенении, лишившись дара речи.
Люси положила ребенка позади мистера Моррисона. Ей нужны были свободные руки. Она порылась в кармане, спрятанном в складках платья, и на ощупь нашла нужное ей заклятие. Люси рывком бросилась к леди Харриет. Пусть ей уготована смерть, но она не позволит, чтобы кто-то еще умер ради нее. Достаточно принесено жертв, Люси лучше умрет сама, но не допустит, чтобы жертвы, которые принесли миссис Эмет и Мэри, оказались напрасными.
С заклятием в руке она подбежала к леди Харриет и засунула его в глубокие складки черного платья ревенанта. Это было заклятие уязвимости, которое Люси изготовила в доме леди Харриет, после того как увидела, как та швырнула Байрона через весь зал. Предполагалось, что из-за зашиты оно не будет действовать, но Люси вспомнила слова Мэри, когда та впервые рассказала ей о «Немой книге». Самые большие жертвы могут сломить самую мощную защиту, сказала она тогда, а самые большие жертвы — это те, что принесли друзья из любви. Двое из друзей Люси добровольно ушли в небытие из любви к ней.
Леди Харриет упала навзничь. Люси увидела удивление на ее лице, когда они обе оказались на полу фабрики. Леди Харриет попыталась подняться, оттолкнуть Люси, но руки ослабли. Люси увидела в ее глазах панику.
Удерживая леди Харриет весом своего тела и одной рукой, Люси извлекла на свет крошечные пузырьки с золотом, серой и ртутью. Зажав их костяшками пальцев, она зубами вынула пробки. Сжав все три пузырька в кулаке, она бросила гневный взгляд на леди Харриет.
— Надо быть круглой дурой, чтобы не знать, что я неуязвима, — сказала та.