Дверь на двушку
Шрифт:
Ул кивнул, хотя прекрасно знал цену дружбе Ларри. Все свои обмены Ларри проводит только через него. Если с Улом что-то случится – лавочка автоматически прикроется, и Ларри растеряет свою клиентуру.
– У тебя ведь… того… говорят, ребенок родился? – продолжал Ларри нерешительно.
Ул на миг застыл, а потом уставился на костяшки своих пальцев.
– Да, – подтвердил он внезапно севшим голосом. – Родился.
– Сын? – спросил Ларри – и совершил ошибку. Возможно, первую за последний год, потому что он всегда был осторожен. Не всегда
– Не девочка, – согласился Ул и почти обрадовался, что сдержался. Но вдруг произошло короткое, в секунду или в две, выпадение сознания, после чего Ул обнаружил, что держит Ларри за ворот, причем держит так, что у Ларри побагровело лицо, а щечки трясутся как две тряпочки.
– Отпусти… – прохрипел он, вцепляясь Улу в запястья. – Задушишь, дурак!
– И задушу!
– Я же как друг пришел. Предупредить хотел… Отпусти!
Ул разжал пальцы и отвернулся. Ларри хотел выскочить из машины, но остался и стал сердито поправлять одежду.
– Вот, пуговицу оторвал… Я к нему как к человеку – а он руки распускать… Да пошел ты… ничего тебе не скажу! – бормотал он.
Ул открыл дверь машины. Ему вдруг стало душно. Он боялся, что прикончит Ларри.
– Ладно! – решился вдруг Ларри. – Так скажу, как друг… Бери ребенка, жену и уезжай! Здесь не оставайся… Охранные закладки хорошо – я видел, как вы их закапывали, но они не спасут. Уезжай!
– Зачем? – спросил Ул.
– Ходят слухи… – Ларри быстро взглянул в зеркальце и потом сразу на Ула. – В руках себя держишь?
– Держу!
– Как-то не похоже! Только на меня не кидайся!
– Говори!
Ларри покосился на Ула и отодвинулся подальше к двери, взглядом прикидывая расстояние до своего помповика.
– Ну, в общем, поговаривают, что Гаю… зачем-то нужен твой ребенок.
– Зачем нужен? – почти по слогам выговорил Ул.
– Не знаю я! Я человек маленький. За что купил – за то продал. Мне один парень из охраны Гая изредка приносит разные новости. Дороговато, конечно, берет… – Тон у Ларри стал прощупывающим. Он соображал, не удастся ли ему вытянуть что-нибудь из Ула в награду за свою информацию. Но Ул выглядел таким злым, что Ларри решил не рисковать жизнью. – Короче, этот парень сам не знает, зачем Гаю твой ребенок. Он этот разговор краем уха зацепил. Но нужен… вроде бы они с Тиллем и Белдо о ребенке говорили. И Арно там был… – закончил он.
Ул внимательно разглядывал белые пятна на щеках у Ларри. Тот был и зол, и напуган, и как будто искренне оскорблен. В кои-то веки сделал что-то бесплатно – и его за это чуть не задушили. Нет, здесь Ларри не врет. Похоже, арбалетчик Гая, приносивший Ларри новости, действительно существовал.
Ул крепко переплел пальцы на руках. Пусть руки контролируют друг друга. Так для Ларри будет безопаснее.
– Ясно… Про нерпи, секиру и травы для ведьмы я узнаю. Тут мы договорились. А за остальное спасибо! – сказал он глухо.
– Как я смогу связаться
– Я сам с тобой свяжусь. Ты же телефон не поменял?
– Нет. Но ты уедешь? Решать, конечно, тебе, но все-таки ребенок…
Ула охватило внезапное подозрение. Вдруг это ловушка? Не прокатило с охотничьим эльбом, увидели, что тут повсюду закладки, и ведьмари подослали к нему Ларри, чтобы он их выманил.
– Послушай… – продолжал меняла, вполне уже пришедший в себя. – А ты как-то не слишком удивился. Психанул, да. Но удивился не очень! Что, что-то еще было?
Ул разомкнул пальцы, взял Ларри за щеки и, повернув его голову к себе, пристально уставился ему в глаза.
– Выруби звук и слушай сюда! Кто помогает Гаю? Какие форты в деле? – спросил он.
– Тилля и Белдо. Но не Долбушина. Долбушин в бегах. Говорят, ранен мужик, и опасно… Как бы совсем копыта не отбросил, а то всякие ходят у нас слухи… – торопливо выговорил Ларри.
Ул отпустил его и вышел из машины.
Ларри, бросившись животом на опустевшее сиденье, захлопнул за ним дверь, и серая машина запетляла по двору.
Глава шестая
Новички
В школе я постоянно играл в игру «Все против меня». На самом же деле никаких «всех» нет. Есть куча отдельных личностей, у каждой из которых своя жизнь, свои цели, мотивы и интересы. Так что все в равном положении. Когда человеку кажется, что весь мир ополчился против него – это иллюзия.
И никакого «всего мира» тоже не существует. Мир – это множество людей, которые хотят внимания и заботы. Как только я это понял, мне стало намного легче жить.
Ракетка пошла сверху вниз. Отличный топс, от бедра. Коснулась, закрутила. Шарик, стремительно вращаясь и словно наматывая на себя воздух, пронесся над сеткой. Ударился о жалобно и запоздало подставленную ракетку противника и взмыл в непредсказуемом направлении.
– Я с тобой не играю! Ты нечестно играешь! – чуть не плача, крикнул Афанасий.
– От ты дуся! Сказанул! Почему нечестно? Уже два раза ноль-одиннадцать я тебя обдуваю! – обиделся Витяра.
– Потому и ноль-одиннадцать! Играть надо так, чтобы всем было приятно. Я тебе шарик перебрасываю – а ты мне! А ты бух-бух-бух! – как психопат какой-то.
И Афанасий швырнул ракетку на край стола. Рина, валяющаяся на новом диване, который недавно поставили в коридоре рядом с теннисным столом, засмеялась. Жалко, Сашка не мог бывать в ШНыре. Витяру могли победить либо Сашка, либо Ул, либо Родион. Да и то не в каждой партии.
– Тут темно! Надо лампочку поярче ввинтить! – сказала Рина, помогая Афанасию сохранить лицо. Все-таки проигрывать всухую не очень-то приятно.
– Да. Точно. Вот… – сказал Афанасий благодарно. – В общем, ты понял, ушастый, почему я проиграл. Потому что лампочка тусклая!