Дверь в темную комнату

Серова Марина Сергеевна

– Хотите рискнуть? – верно уловил мой настрой Громов. Он облизнул пересохшие губы – что ж… на то и был расчет. Уж что-что, а производить впечатление на мужчин я умею!

Я вскинула брови и таинственно улыбнулась – одними уголками губ:

– Рискнуть?.. Пожалуй!

Громов тут же дал знак – все прочие игроки встали и разошлись по залу. Мы остались одни. Служитель принес нам нераспечатанную колоду карт.

– На что играем? Называйте свои ставки, – дал мне право выбора Громов.

Я хмыкнула, демонстративно закинула ногу на ногу.

– Играем на желание! – с вызовом предложила я.

Шельмец Громов одарил меня сногсшибательной улыбкой:

– Ваше право. Сдавайте… – протянул он мне колоду карт.

Я приняла

стопку цветных картонок, ловко перетасовала их и раскидала по игровому полю. И началась игра: игра в карты, игры в гляделки, игра в намеки.

Я точно знала, что, когда я входила в казино, на часах было около одиннадцати, когда я в следующий раз взглянула на часы, было уже начало первого. Стопка разноцветных игральных фишек перекочевала ко мне, а Громов играл на последние фишки. Мой противник был мастерским игроком, наверняка он был еще и шулером, но меня он не обманывал – да и смысла в этом не было. Ценою выигрыша были не деньги.

– Ну что, вскрываемся? – спросила я, когда он взял из колоды последнюю карту.

– Вы первая, – отозвался он.

Я кивнула и вскрыла карты, одну за другой. Это был чистый выигрыш. Громов запрокинул голову и хохотнул, бросив на стол свои карты рубашками вверх.

– Евгения, ваше право, – развел он руками. – Просите что хотите.

Я сделала вид, что задумалась минуту-другую, критично осмотрела своего нового знакомого – словно что-то прикидывая в голове, а потом неожиданно предложила:

– Хочу покататься с вами по ночному городу.

Громов какое-то время внимательно меня изучал – по его взгляду было непонятно, о чем он думал в этот момент, потом широко улыбнулся.

– Едем! – дал он «добро». С этого слова и началось наше маленькое совместное приключение.

Машину Громова я сразу предложила не брать.

– Лучше возьмем в баре бутылку вина и поедем кататься по ночному городу на такси, – промурлыкала я.

Были у меня кое-какие далеко идущие планы относительного моего нового знакомого. А именно: заболтать его, напоить, заманить в какой-нибудь укромный уголок и там… по доброй воле или под дулом пистолета, выспросить всю правду о его знакомстве с Романом Самойловым и о том, для чего они впутали во всю эту историю моего недалекого знакомого – Павла. Громов о моих коварных замыслах, конечно, не догадывался, он воспринимал наше знакомство как легкий флирт, а в ответ на предложение приобрести «что-нибудь покрепче» подозвал официанта и велел ему немедленно принести нам бутылку Шото-Петрюс девяносто пятого года. Вот так – я, полная кровожадных замыслов, и Громов, пребывавший в неведении, – мы и покинули казино с символичным названием «Усталая лошадь». Пока Александр ловил такси, я украдкой посмотрела в дальний конец улицы, где оставила свой «Фольк» с изнывавшим от неведения Павликом. В густой темноте, которую лишь местами рассеивали ртутно-желтые пятна света уличных фонарей, сложно было что-то разобрать. Я лишь приметила капот своей иномарки и тень за лобовым стеклом. В ту же секунду мне пришлось отвернуться, так как рядом с нами остановилось желтое такси с шашечками на крыше, и Громов, крепко стиснув мою руку, потянул меня вперед:

– Женечка, садись! Честно говоря, я провел за игровым столом безвылазно последние два дня… Мне просто необходимо развеяться…

Я уселась на сиденье в салоне, мой новый знакомый сел следом, дверцы захлопнулись, и авто понесло нас вперед по пустынным улицам Зеленограда. Мы пили обжигающее терпкое вино прямо из горла, рассказывали друг другу какие-то немыслимые истории «из прошлого», громко хохотали без всякого повода. А потом мы начали петь песни – что-то из Высоцкого. Громов орал во всю глотку, я тоненько подпевала. Таксист косился на нас, но замечаний не делал – оно и понятно, перед тем как сесть в машину, Громов сунул ему в руку несколько новеньких купюр. Мы вывалились из такси, слегка пьяные и шумные, в районе набережной. И потом еще долго бродили по совершенно

пустой мостовой – где-то совсем рядом с нами плескались воды замерзавшей уже реки, ветер перебирал оставшуюся на деревьях листву. Должно быть, на улице было холодно, но я не ощущала этого. Не запомнила я и того момента, когда Громов положил тяжелую руку мне на плечо, я просто вдруг сообразила, что он крепко меня обнимает и рассказывает о том, как играл в карты в каком-то испанском казино с местной мафией.

– Но чтобы женщина обыграла в карты меня… Меня! Такого еще не бывало. Женечка, вы – единственная представительница женского рода, кому удалось так легко это сделать, – восхищенно проговорил он, крепче прижимая меня к себе. – Где вы этому научились?

– Мне тоже довелось пару раз играть в карты с испанской мафией, – отговорилась я, хотя толика правды в моих словах все же была…

Не очень хорошо мне запомнилось, как и когда мы решили заглянуть в еще одно ночное заведение. Мы обзавелись там еще одной бутылочкой вина, вновь поймали такси. Это была сумасшедшая ночь в компании с шулером и криминальным авторитетом Зеленограда в одном лице… Правда, на какое-то мгновение я забыла о том, кто именно сидит рядом со мной, и то, что я подозреваю его в убийстве Романа Самойлова, тоже как-то вылетело у меня из головы. Скорее всего, так на меня действовало спиртное. А быть может, его карие глаза с чертинками и ослепительная улыбка моего нового знакомого были всему виной?..

Все как-то разом встало на свои места, только когда Громов вдруг предложил:

– Женечка, мне кажется, ты уже замерзла. Может, поедем ко мне?

Но я не подала виду – я продолжала шутить, смеяться и кокетничать: «Едем!» – махнула я рукой и принялась болтать о какой-то ерунде. Но голова заработала четко…

Как оказалось, резиденция криминального авторитета располагалась за чертой города – в одном из небольших поселков в пяти километрах от Зеленограда. Это было уединенное местечко, всего семь домиков, раскиданных друг от друга на такое расстояние, что, если и захочешь – не докричишься до соседа. Дом Громова был самым дальним и располагался практически в лесу. Такси остановилось у невысокого забора.

– Вот здесь я и живу… – протянул Громов.

– Интересно, – выговорила я, внимательно присматриваясь к невысокому домику с большими окнами и террасой. «Никогда бы не подумала, что здесь живет криминальный авторитет», – пронеслось у меня в голове.

– Это может показаться странным, но иногда я люблю уединиться, подумать в одиночестве… – словно угадав мои мысли, сказал Громов. – Ну, пошли.

Не выпуская меня из объятий, Александр открыл ворота, бок о бок мы прошагали по аллейке, поднялись на террасу.

– Я очень редко кого-то сюда приглашаю, – сказал Громов, открывая дверь. – Но мне захотелось, чтобы ты увидела, как я живу.

Он шагнул за порог, щелкнул выключателем. Он так и застыл на пороге – с бутылкой недопитого вина и в обнимку со мной. В просторной студийной комнате, залитой ярким электрическим светом, в широком кресле у окна сидел… Борис Завьялов, а за его спиной с пистолетами наготове стояли двое его охранников.

Час от часу не легче!..

Первым желанием было – развернуться и броситься бежать отсюда прочь. Но я как вкопанная осталась стоять на месте.

– Привет, Громов. Тебя-то я и ждал.

– Твою… Какого черта? – выругался Сашка.

– Хочу забрать кое-что, что по праву принадлежит мне.

– Ты о чем?

– Сам знаешь. Ты убил Самойлова, забрал себе все бриллианты и думал, что тебе это так просто сойдет с рук? Не-ет. – Он, как всегда, не говорил, а словно лил слова. – Так не годится, делиться надо…

– Чем? У меня ничего нет! И я никого не убивал.

– Ба-а-а… – Борис близоруко сощурился. Он вглядывался в мое лицо. Он даже приподнялся с кресла, но, памятуя о том, как мы расстались последний раз, подойти ближе не рискнул. – Да ты, я смотрю, не один? Знакомые все лица!