Дверь. Альбом
Шрифт:
Думая впоследствии о мамином поведении, о секрете, который она тщательно скрывала, я решила, что она была скорее жертвой привычек Полумесяца, чем хранительницей этих привычек. На нее Полумесяц повлиял таким же образом, как и на всех нас: он сформировал наше поведение. Мы считали, что в жару, перед тем как зажечь свечи, их следует положить на лед, чтобы они ровно горели, и что наши салфетки мы ни в коем случае не должны складывать, а должны скручивать, используя для этого трубочки из старой бумаги.
Происходили разнообразные политические события, но для нас было очень важно гладить скатерти с изнанки и потом как бы полировать их, а в определенные дни
Везде в мире женщины стали вести активную жизнь, но в нашем маленьком кругу все оставалось по-прежнему. Прислуга женского пола должна была возвращаться домой не позже десяти вечера, а вставать не позже семи. Мы все еще считали себя ответственными за родственников женского пола, хотя иногда выражали при этом недовольство, примером чему могла быть жизнь Лидии Тэлбот. Миссис Дэлтон, срезая цветы для букета в своем саду, надевала перчатки и широкополую шляпу, скрываясь от загара, потому что все так делали всегда. Мама, угощая редких посетителей бокалом вина и печеньем, также следовала традициям. И миссис Тэлбот могла сколько угодно запираться в своей комнате от домочадцев, это был ее дом и ее дело.
Не от этого ли рабского преклонения перед мелочами хотела бежать Эмили Ланкастер? Именно эта проблема беспокоила меня, когда я сидела в тот день в своей комнате, так как если деньги взяла Эмили, то это открывало такие ужасные стороны жизни, что я просто боялась об этом даже задумываться.
Предположим, миссис Ланкастер проснулась ночью и увидела, что Эмили вытащила из-под кровати сундук или пыталась открыть замок. Поэтому она и попросила на следующий день Джима прийти и проверить содержимое сундука, пересчитать мешки и деньги в каждом из них. И что же? Остальное легко себе представить. Разве не было таких случаев, когда дочери убивали своих мачех и даже матерей топорами? Даже у нас несколько лет назад дочь бакалейщика пырнула отца ножом, и он бы умер, если бы больница находилась чуть дальше.
Не помню, когда я еще переживала такой ужасный час, как тогда. Я вспомнила все, что знала об Эмили. О том, что она пожертвовала для матери своей жизнью и возможностью выйти замуж. Вероятно, она внезапно восстала против этой жизни и совершила это ужасное преступление. Что тогда сказал мне доктор Армстронг? Что человек может пойти на насилие и даже на убийство.
А она могла это сделать. Я это прекрасно понимала. У нее в распоряжении было полчаса. Потому что ее слова о том, что в три тридцать пять она открыла дверь в комнату матери и увидела, что та спит, никем подтверждены не были.
Все это — комната на Либерти-авеню, покупка и доставание иным путем грузиков, которыми пользуются портные, буклеты с маршрутами кораблей — указывало на заблаговременное планирование и надежду бежать отсюда. Полиция следила за ней и за домом. И нервы ее не выдержали. Я сама видела ее в ужасном состоянии.
Но тут я остановилась в своих предположениях. Ведь в воскресенье ночью ее тоже убили.
Она не ожидала, что ее убьют. Она спустилась вниз и съела яблоко! Она могла чувствовать себя виноватой, но чувствовала себя в безопасности. Она съела яблоко, а потом вышла в ту теплую ночь из дома. Несмотря на все ее жалобы на то, что ночью кто-то пытался войти к ним в дом перед смертью ее матери, она спокойно вышла ночью из дома. Кругом стояли полицейские, но ее никто не видел. Зачем она вышла? За клеткой? Но что было в этой клетке? Может быть, она держала под доской на полу клетки ключи от комнаты на Либерти-авеню? Это кое-что объясняет.
Но кто же тогда взял эту клетку? Холмс?
Возможно, подумала я. Я была почти уверена, что в четверг он уже все знал о золоте и о том, где оно находится. Но убийство миссис Ланкастер не помогло ему, а скорее помешало. Сразу было установлено, что деньги пропали. Кроме того, мисс Эмили могла не выдержать и все рассказать. Тем не менее, он ничего не предпринял, чтобы сразу же завладеть сундуком. Прошло шесть дней, прежде чем он сделал это, и это принесло ему смерть.
Я снова стала думать об Эмили. Возможно, Холмс в ночь после смерти ее матери пытался забраться по крыше крыльца в ее комнату, и она убежала к Тэлботам. Но она знала или подозревала, кто это был, так как сказала Джорджу: «Спрячь меня, Джордж. Спрячь куда-нибудь. Они гонятся за мной».
Значит, она знала тогда или догадывалась, кто это был. Она знала, что ей грозит опасность, несмотря на запертые окна и двери. И тем не менее на следующую ночь она пошла к Тэлботам и была убита.
Я снова вернулась к пятнице. В пятницу ночью я позвонила по телефону и разбудила ее, сообщив, что у них на крыльце кто-то есть, вероятно, мужчина, который что-то там ищет. Кто это был? И что он искал? Одно было ясно: за короткий период времени с момента телефонного звонка и появления Маргарет в так называемой кедровой комнате с револьвером отца в руках он не только смог убежать, но закрыл дверцу и поставил на место лестницу!
Я выглянула в окно и посмотрела на дом Ланкастеров. Вполне возможно было залезть из одного из окон на третьем этаже на крышу. Но я сомневалась, что человек забрался туда именно таким образом. И потом: Маргарет попросила меня никому об этом не рассказывать. Чем больше я думала об этом, тем более странным все это казалось, если, конечно, исключить возможность того, что уже тогда Маргарет подозревала, что мать убила Эмили.
Может быть, человек на крыше искал пропавшие деньги? Или измазанную кровью одежду убийцы, которую не могла найти полиция? А ведь она должна была где-то быть, эта одежда. У Эмили, если убийцей была она, не было возможности избавиться от одежды.
Я все думала и думала и опять возвращалась к тому, с чего начала. Ведь два дня назад была убита Эмили, а вчера — Холмс.
Я решила записать все это по порядку. Все, что произошло в тот четверг, когда была убита миссис Ланкастер, так как все началось именно с этого убийства. Однако в тот день все было, как обычно. Он ничем не отличался от других. До тех пор, пока не было совершено убийство. Не было ничего необычного в том, что Лидия Тэлбот принесла что-то вкусненькое для миссис Ланкастер. Лидия ушла в половине третьего. В три тридцать ушли мистер Ланкастер и миссис Тэлбот. Он вернулся, но поклялся, что тут же снова ушел. В три сорок пять, по словам Эмили, ее мать спала, а в четыре часа Джим Веллингтон нашел ее мертвой.
Когда в этот короткий период времени убийца с ключом или без ключа вошел в дом, совершил свое грязное дело и незаметно вышел? И кого подозревала мама, считая, что он способен и имел возможность совершить это убийство?
Я сидела и думала обо всем этом: о том, что мама, прочитав в газете о пропаже золота, послала за миссис Тэлбот, чтобы извиниться перед ней! Мама редко извиняется. И здесь она извинилась скорее не за то, что сказала, а за то, о чем думала. Насколько мне известно, она ничего никому не говорила.