Дверь. Альбом
Шрифт:
Дик как-то повез Джуди посмотреть дорогу к тому оврагу. Они очень удивились, увидев там мою машину. Подойдя к краю обрыва, увидели внизу Джозефа, который, сгорбившись, сидел на камне. Когда его окликнули, он подскочил от неожиданности, а потом с трудом выбрался наверх.
— Чем вы здесь занимаетесь? — спросила Джуди.
Он виновато глядел на нее, поправляя перепачканную одежду.
— Я искал револьвер. Мистер Уолтер себя не убивал, мисс.
— Джозеф, — ни с того ни с сего вдруг спросила Джуди, — почему бы вам не рассказать все? Ведь вы что-то знаете.
— Я знаю очень мало, мисс. Но это секрет мистера Уолтера.
Больше
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
В Джозефа стреляли в тот же вечер. Его не убили, но рана оказалась болезненной. Пуля ударила в ключицу и перебила ее возле плеча. Удар от выстрела, произведенного всего с пяти-шести футов, был настолько силен, что я вначале подумала, что Джозефа уже нет.
Дети приехали ко мне около половины девятого, причем Джуди была особенно подавлена. Апелляция все еще находилась на рассмотрении. Если ее не удовлетворят, то Джима казнят в начале сентября. Противники повторного суда добивались именно этого.
— У Джима Блейка были все возможности доказать свою невиновность. Но этого не случилось, — настаивали они. — Суд присяжных, состоявший из рассудительных мужчин и женщин, признал его виновным и приговорил к смерти, по крайней мере, за одно преступление. Если его оправдают по этому делу, то с абсолютной неизбежностью тут же обвинят еще в одном убийстве. А может быть, и в двух. Однако дело даже не в этом. В прошлом бывали случаи, когда достаточно богатый убийца мог позволить себе бесконечно оттягивать наказание. В результате священная неприкосновенность человеческой жизни…
Поэтому совсем неудивительно, что нам в тот вечер было не до веселых разговоров.
Джуди, кажется, опять вспомнила тот вечер, когда умерла Сара, как будто пытаясь еще раз себе что-то доказать.
— Почему это не мог быть Уолли? — спросила она. — В тот вечер он был во фраке. Допустим, именно он проник в дом в тот вечер. Почему, например, не он оглушил Сару этой гнусной веткой и потом пришел сюда за завещанием или ее дневником? Она ведь все эти три часа могла пролежать без сознания. А потом он мог опять вернуться к ней.
Вообще говоря, это тоже было возможно, хотя Дик заметил, что все упирается в фактор времени.
— Ему пришлось бы все делать слишком быстро. Старую замазку из окна так просто не выковыряешь. Когда я был взломщиком…
— Но он же не все ковырял. Он разбил стекло.
Помнится, они об этом поспорили и, в конце концов, решили пойти проверить. Идея Дика, по-моему, в основном заключалась в том, чтобы отвлечь Джуди от трагического положения Джима. Мне и самой это было нужно. Я пошла за ними. После затяжного дождя днем ночь выдалась влажная и душная. Где-то недалеко дети контрабандиста, не дождавшись Дня независимости четвертого июля, устроили фейерверк. По улице тянулась вереница машин, пассажиры которых хоть таким путем пытались погулять на ветерке.
Мы вышли через буфетную и кухню. Джозеф читал в буфетной газету, и я помню, как Джуди в дверях спросила у него, который час.
— Почти десять, мисс.
— Вам не жарко, Джозеф? — спросила я. Все окна были закрыты, а ставни заперты.
— Так безопаснее, мадам.
Помню, когда мы вышли вслед за Диком, несшим фонарь, собаки увязались с нами. Джок увидел в кустах зайца или еще какую-то живность и бросился за добычей. Я свистом
Мы не торопясь пошли вокруг дома. Дик освещал фонарем деревья, некоторые из которых росли очень близко от стен, осматривал окна, двери. Наконец, добрались до задней двери в гостиную, и Дик направил на нее фонарь.
— Теперь давайте нож. Нет, я вас проучу, мисс Джуди.
— Нож? Какой нож?
— Я же дал тебе свой карманный нож, о, радость моей жизни. Что ты, черт возьми, с ним сделала? Я же положил его перед тобой на стол.
Джуди начала утверждать, что ничего подобного не было, и после короткой перебранки Дик отправился за ним. Не помню, говорила я или нет, но от этой двери до крыльца кухни ровно пятьдесят футов. Поскольку Дик бежал, обернулся он довольно быстро. Мы простояли одни никак не больше трех минут.
Джок, я помню, вел себя беспокойно, и Джуди держала его за ошейник. Уходя, Дик автоматически прихватил с собой фонарь, и сейчас она проворчала:
— Свет мог бы и оставить. Меня от этого места просто в дрожь бросает.
Она действительно нервничала, и когда Дик, выйдя из дома через парадную дверь, неожиданно появился сзади, даже вскрикнула.
Сидя сейчас здесь и вспоминая тот страшный вечер, я вдруг вновь остро ощутила ту атмосферу фатальности, которая, казалось, предопределяла все наши действия. В тот вечер все тоже решил случай. Дик вошел в дом через кухонную дверь, вышел через парадную и оставил обе раскрытыми настежь. Мало того, что в результате было совершено еще одно преступление, но мы еще и лишились возможности получить хоть какую-то информацию о личности преступника. А в трагедии той ночи заключалась вся суть дела. Убийственно холодный расчет, убийственная неизбежность, хладнокровное и наглое исполнение.
Как я уже сказала, Дик вернулся и начал снимать ножом затвердевшую замазку в одной из рам.
— Твердая, — заметил он. — Посмотрите — как цемент. Нет, милая леди, у Уолли просто не хватило бы времени, чтобы встретиться с Сарой, оглушить ее, вернуться сюда, отковырнуть такое количество замазки, а потом еще случайно показаться нам — наверняка уже по пути на выход. Времени мало. Все эти дела так быстро не делаются.
Они опять схватились. Джуди продолжала утверждать, что Уолли полез по лестнице в вентиляционную шахту уже с карандашом в кармане, так как еще раньше уронил туда какую-то свою вещь. А позже воспользовался той же самой лестницей, чтобы поднять тело Сары до края канализационной трубы. Она и хотела посмотреть на лестницу, так как заметила вокруг коллектора красную глину.
Все вместе это заняло у нас минут пятнадцать, не больше. С соседнего участка продолжал доноситься треск фейерверка, с улицы слышались хлопки двигателей машин, у которых включали передачу после длинного спуска на холостом ходу. Стоя возле двери в гостиную, мы эти хлопки не считали. На обратном пути к кухне процессию возглавила я. Дик и Джуди, как и положено влюбленным, немного отстали. Поскольку я еще держала Джока за ошейник, то вошла в буфетную, согнувшись почти вдвое.
Джозеф все так же сидел на стуле, но не поднялся нам навстречу. Я отпустила собаку и выпрямилась, несколько удивленная. И тут я заметила, как на его рубашке на груди расплывается тоненькая струйка крови. Пока я, замерев, молчала, он как-то обмяк и медленно сполз со стула на пол.