Дверь

Быстров Андрей Михайлович

– Мне нужно вернуться в Москву. Идите смело, ничего не бойтесь. О вас знают... Вас встретят.

Мальцев сделал неуверенный шаг к остановке. Ему вдруг смертельно захотелось оказаться дома, завалиться на диван с философским томиком в руках, включить музыку... Терри Холла или вариации Паганини... И ничего больше не слышать ни о каких Ключах и Дверях, кроме дверей собственной квартиры.

– Идите, - повторил Зорин.
– На вас тратят время очень занятые люди.

В этот миг последние сомнения и колебания Мальцева остались позади... Да он и

не колебался всерьез, просто поддался вполне естественной тяге. Ненадолго... Напоследок.

Не оглядываясь, он решительно зашагал к светящемуся куполу. Вблизи резкая граница тьмы утратила очертания, и Мальцев не уловил момента, когда очутился под дождем сыплющихся искр. Впоследствии он с трудом мог вспомнить, что именно испытал тогда, проходя через Дверь. Пожалуй, легкое электрическое покалывание, как под воздействием слабого тока... И все, а потом он уже обнаружил себя идущим по дороге к джипу.

Только теперь он оглянулся, но не увидел ни занавеса фиолетовых искр, ни Зорина, ни его машины. Дорога, по которой он шел, извилисто убегала к горизонту, солнце стояло низко в синевато-буром небе.

– Итак, - вслух сказал Мальцев, подбадривая себя, - Элли вышла из домика, а вокруг неё простиралась Волшебная страна Гудвина...

Мотор джипа заработал. Олег взглянул в направлении машины - там сидели двое, чьих лиц он пока не видел из-за расстояния и бликов солнечного света на ветровом стекле. Мальцев помахал рукой, жест получился каким-то жалким, умоляющим.

Из придорожных зарослей прямо к Олегу метнулось что-то вроде большого черного паука. Мальцев инстинктивно отпрянул, и существо замерло напротив него. У всех пауков, подумал Олег, по восемь ног... Ну да, это точно. А у этого чудовища сколько? Не сосчитать, да ещё эдакие щупальца впереди. И главное, такое противное чувство, будто эта тварь смотрит прямо вглубь мозга сквозь черепную коробку.

Мальцев пошевелился, и существо испуганно бросилось обратно в заросли, шурша многочисленными лапами. С отвращением Олег проводил его взглядом. Волшебная страна?! Черта с два.

4.

Они ещё успели услышать выстрелы в квартире, когда покидали двор через вторые, менее приметные ворота, расположенные в конце узкого прохода между домами. Игорь схватил Марину за руку, и они почти побежали вдоль не слишком людной улицы.

– Нам в другую сторону, - сказала запыхавшаяся квартала через четыре Марина.
– К станции метро.

– Нет.

– Как это нет? Ты что, не понял...

– Все я понял, - Игорь продолжал размашисто шагать, увлекая Марину за собой.
– Но я не отдам рукопись твоему Кремневу... И вообще, лучше бы никогда больше его не видеть.

Девушка остановилась и вырвала ладонь из руки Зимина.

– Что с тобой?

– Сейчас объясню, - Игорь повертел головой.
– Вон скверик. Сядем и поговорим.

– Ну, нет! Если ты не собираешься на встречу с Кремневым...

– Вот именно.

– Тогда давай поговорим не здесь... Не вблизи... Сядем на автобус, остановка, кажется, там...

Зимин

охотно согласился. Они погрузились в первый попавшийся автобус, шедший до Останкино, и доехали до конечной остановки. Там они нашли другой скверик, где чувствовали себя гораздо безопаснее. Игорь вытряхнул последнюю сигарету из пачки, и они покурили, передавая её друг другу.

– Так вот, - начал Зимин, затушив окурок о скамейку.
– Что-то все слишком лихо получается с этим Кремневым. Стоило ему появиться у Шатилова бац!
– нападение, убийство. Стоило прийти ко мне...

– Но ведь он друг Шатилова, - возразила Марина.

– Стоп. Давай разберемся. Шатилов говорил тебе, что он не виделся с Кремневым несколько лет, так?

– Так.

– Ну вот. Люди меняются, Марина... Какими бы друзьями они ни были раньше, многое могло перемениться.

– Намекаешь, что Кремнев охотится за книгой в компании бандитов?

– Может быть, его компания - и не те бандиты, что напали на мою квартиру... А возможно, и те. Почему бы ему не разыграть рыцаря-спасителя, чтобы влезть к нам в доверие?

– Да зачем?
– воскликнула девушка, которая начинала теряться в хитросплетениях Зимина.
– Рукопись и так была фактически в его руках.

– Ну, это ещё неизвестно... И потом, рукопись - конечно, хорошо, а сопутствующая информация? Думаешь, ему неинтересно знать, в какие выводы посвятил твой отец меня и тебя, влезть поглубже в его работу? Вот тут и нужно полное доверие... Да мало ли ещё зачем. Я ведь знаком с его замыслами не лучше, чем ты.

– Тебя послушаешь, он прямо дьявол какой-то, - невольно усмехнулась Марина.
– Если он все это подстроил... Начиная с Шатилова... В детективном романе такого не придумают.

Игорь ответил не сразу. Он сидел на скамейке, откинувшись на спинку, и смотрел куда-то на верхушки деревьев, приобретшие в наступающих сумерках однообразный бурый цвет. Потом он заговорил, осторожно подбирая слова.

– Эта книга... Эта рукопись Иоганна Гетца... Бомба, Марина. В ней огромная, страшная сила, и она может стать опаснее атомного оружия, опаснее всего на свете.

– Ты теперь так уверен?
– перебила девушка.
– Раньше ты сомневался, и мой отец тоже. Что случилось? Только то, что за ней гоняются бандиты?

– Не только то... Вернее, совсем не то, - поправился Игорь.
– Мало ли кто за чем гонятеся... Нет, меня окончательно убедила катастрофа в Нижельске. Смерть мэра и нефтяной завод.

Марине стало зябко. Она едва заметно вздрогнула и придвинулась поближе и Игорю.

– Как же нам быть?
– прошептала она.

– Книга должна попасть не в руки авантюристов - неважно там, злодеев или Робин Гудов - а в руки серьезных , ответственных ученых, которым не только не безразлична судьба человечества, но которые используют свое влияние, авторитет, сумеют что-то сделать... Лично я вообще сжег бы эту проклятую книгу, но не мне решать. Я говорю о таких ученых, каким был твой отец, Марина.