Дверь
Шрифт:
Тогда почему я верещу от восторга при виде ползающей вилки, а через секунду жалею бедного Гаспара? И убиваюсь по волшебнику, который был так подло убит? А вот старика, который греб за зеленой шляпой я понимаю, но не жалею по-настоящему. Почему?
– Ты что скисла? – Тоник нажал на вилку пальцем и мешал ей пересечь квадрат.
Из вредности я усилила мощность движения вилки и она незамедлительно проколола палец Тонка. Он отдернул руку и вилка со свистом воткнулась в стену.
– Это возмутительно! – разорялся Пиксель. – Договорились же не колдовать! Что вы как дети малые! Еще раз замечу
Почему-то мы сразу ему поверили. Тоник психанул, когда я предложила бинт. Он меня почти ненавидел в этот момент и я искренне не понимала – за что? Он ведь тоже виноват!
Продолжительное молчание затянулось. Каждый думал о своем и все мы выглядели как три медведя, которые обнаружили что к ним в гости приходила скверная девочка Машенька.
– Прочь сомнения. У меня уже есть план, – Пиксель отрезал кусок Тониковой слойки и намазал его маслом.
План был дикий, долгоиграющий, но вроде бы выполнимый. Правда, на мой взгляд, с несколько непредсказуемым результатом, но у нас появился шанс выкрутиться с наименьшими потерями.
– Я – за, – Пиксель кивнул, радуясь моему послушанию.
– А вы ничего оригинального не заметили, бестолковые друзья мои? – важно и таинственно спросил Тоник, едва сдерживая затаенный восторг.
Когда мы всем своим видом показали собственную неосведомленность, он пальцем ткнул в следы от ранений.
– Класс! Я же говорил уже, что мы теперь супер-герои! Раны как на собаках заживают.
– Зато какие шрамы остаются, – мне сильно не понравились мои руки, глядя на них на ум приходила колючая проволока или зубы нервного хорька.
Глава 10. Старик
Новый недельный велопоход предки восприняли спокойно. Пиксель показывал им карту, где красным фломастером был вычерчен маршрут. Типа мы по заброшенным городам-призракам поедем кататься. Если по-честному – в минутах пятнадцати от двери как раз один такой есть. В нем пинтбольщики окопались, но они неагрессивные, когда вне поля боя. Так что нафоткаем развалины в разных ракурсах. Родителям покажем – были, видели.
Палатку нам выдал сердитый дед Тоника, который был сильно озадачен выпадением зубов у чучела трофейной щуки. От воды она несильно пострадала – лак даже не облез, а зубы обломались о кость предков Гаспара. Не все, конечно, но щука теперь напоминала самого деда, только без съемного зубного протеза. Огорчение помешало деду выдать вразумительные инструкции по установке палатки, но Тоник пофигически отмахнулся – сами справимся, в инете все написано. Тут он сильно лопухнулся, но это мы поняли только потом.
Ребята носились по магазинам, закупая продукты, освободив меня от этой обязанности. Понимая, что у меня просто нет лишних денег. Выплаты спонсора прекратились, а родители, скрепя зубами, скидывались на оплату квартирных счетов и пополам выдавали мне денег на еду. Ровно столько, что б не помереть с голоду. И ни копейкой больше. На покупки вроде новых туфель приходилось начинать выпрашивать месяца за два. И не факт, что выделенных денег хватало на китайские кеды.
– Ты готова? Присядем на дорожку.
Я еле сдержала предательский смешок. С этой приговоркой у меня связано одно незабавное воспоминание. Про которое я никому
– С Богом, – неожиданно воззвал Тоник, вставая с дивана.
Три велика. Рюкзаки моментально оттянули плечи, натирая лямками кожу. Ребята недолго думая, скинули футболки и подложили их на спину. И удобнее и не так жарко. Ух, как я им завидовала. И еще я заметила, что когда мы ехали по городу, много девушек поглядывало и оборачивалось на Тоника и Пикселя. Хотя грудь у них не так чтобы накачана. На меня тоже из машин поглядывали, даже предлагали подвезти. Юмор у них такой дурацкий – куда же я велик суну? Да и зачем мне в машине тащиться, если я на велике быстрее доеду? Пусть без меня в пробках мучаются, деньги и кислород жгут, нервы себе мотают.
Пока ехали, Тоник успел рассказать странную историю. У него соседка есть. Не шизик, но с головой явно не дружит. Она забывает, что поела, дома не убирается, не моется уже несколько лет. Так вот, от нее через вентиляшку к Тонику поперли тараканы. Рыжие такие. И Тоник с какого-то перепугу решил, что он теперь маг и волшебник и возымел желание изгнать гадов.
– Смотрю, бежит, гнида. Я его веником хвать. И пока он не удрал сказал ему волшебное слово.
Выдать заветное слово Тоник отказался наотрез.
– Ну, типа, валите вы отсюда во веки веков и навсегда, вы нафиг никому не нужны. И еще кое что прибавил…
После его внушения, тараканы отчаялись и скопом решили устроить акцию массового суицида.
– Хорошо, что мы уехали. Дома теперь даже в сортир не сходишь. Тараканы полезли толпой в канализацию, кто в раковину, кто в унитаз. Теперь пока сантехник не придет матери даже посуду не помыть. Ничего, одноразовой попользуется. Но дед в панике. А батя вообще пригрозил из дома уйти, будто мать в чем-то виновата.
– А я у матери пирожков натырил. Вы были правы, скорость у меня теперь суперская, но у матери глаз алмаз. Обругала, но пирожки не отобрала.
Мне похватать было нечем. В отсутствие ребят я потренировалась с мобилкой. Ну, чтоб она запрыгивала мне в руку, как во снах. Телефон крутился по полу, подпрыгивал, как котенок за веревочкой, но в руку попал только с сотой попытки. За что был ласково поглажен и обозван лапочкой и сладким мальчиком. Потом я попыталась вымыть посуду, не пачкая рук, двигая губку по тарелке. Чуть позже губку пришлось доставать немагическим способом из-за раковины, а останки тарелки выбросить в ведро. На этом решила остановиться.
– Ты что, совсем с ума сошла! – заорал Пиксель, заметив, что меня занесло на встречную полосу.
Тоник замер на обочине, наблюдая как меня объезжают гудящие автомобили.
Как только мы свернули за гаражи, Пиксель резко тормознул.
– Смотрим на меня. По сторонам не смотрим совсем. Эй, это лично к тебе относится.
Ну да, я, как только услышала его приказ, сразу начала вертеть головой в поисках опасности.
Пиксель сделал вид, что у него колесо спустило. Возился у велика, а сам бормотал.