Двое из будущего. 1903 - …
Шрифт:
— Да нет, Иваныч, слушай, — и он перевел то, что имело три восклицательных знака, — Первый в мире самостоятельный полет!
И не дожидаясь моего вопроса, углубился в чтение. И через несколько секунд воскликнул:
— Твои-то на моточайке влетели!
— Да ты что?! — едва не подскочил я, — Не может быть!
— Честно говорю, — и ткнул пальцем в громкую статью, — вот!
Я отобрал у него газету. Но, конечно же, кроме отдельных слов ничего из нее понять не мог.
— Ну-ка, переведи, — потребовал я и тот послушно зачитал:
— Вчера, двадцать девятого ноября в русской крепости Порт-Артур был совершен первый в истории человечества самостоятельный и полноценный полет
Он закончил краткий перевод и поднял на меня глаза. Вид у него был офигевший, впрочем, как и у меня.
— Не понял? — переспросил я. — Госпожа Рыбалко?
— Тут так написано, — ткнул пальцем Прохорыч в статью.
— Что там еще про нее?
— Так, так…, так, — он принялся выискивать в тексте упоминание о моей супруге, — Ага, вот еще…. Госпожа Рыбалка весьма в восторженных тонах отозвалась о сконструированном аппарате и пообещала что господин Загогуля отправится в кругосветное путешествие, с той целью, чтобы продемонстрировать всему миру мощь человеческого гения и любой желающий смог бы прикоснуться к этому великому достижению. По словам госпожи Рыбалко построенный господином Загогулей аппарат всего лишь опытный образец и в будущем его ожидает усовершенствование, с той целью, чтобы в воздух можно было подняться не только одному человеку, но и любому пассажиру, желающего переместиться из одной точки мира в другую….
Андрей Прохорыч выразительно посмотрел на меня.
— Подожди, я что-то до сих пор не пойму. Моя супруга в Артур что ли приехала?
Он пожал плечами.
— Судя по статье — очень даже вероятно.
— Гм…, знаешь, Андрей, надо мне телеграмму срочно послать. Пойдем-ка….
И мы быстро сбегали до телеграфной станции. Там я накарябал поздравительный текст и вопросил о своей супруге. И через двое суток получил подтверждение что — да, моя дрожайшая вместе с маленькой дочкой прибыла в Артур и с нетерпением дожидается моего возвращения. Я громко выматерился прямо на людях, благо те моего языка не понимали.
— Какого хера она там делает? Какой черт ее туда потянул?
Но, конечно же, ответа мне никто не дал, лишь Данил предположил:
— Бабы они такие, Василь Иваныч, без мужика не могут. Видать соскучилась.
— Соскучилась, — раздраженно передразнил я его. — Она же знает, что скоро война, чего она приперлась. У-ух, зла не хватает….
Меня аж трясло. Не от того, что она приехала, не из-за того, что соскучилась… — это-то как раз понятно. А из-за того, что зная об опасности все равно приехала и привезла с собою дочку. Война уже меньше
Через час, когда я более или менее успокоился, решил:
— Мне срочно надо отправляться в Артур. Поэтому ты, Данил, будешь здесь вести все дела, а ты, Андрей Прохорыч, ему переводить. Деньги я оставлю, список дел, что еще необходимо сделать, тоже. Данил, понял?
— Понял, как не понять, — пожал он плечами, а по глазам было видно, что парень заволновался.
— Не переживай, у Прохорыча опыт большой, он тебе поможет. Так ведь?
— Помогу, конечно.
— Отлично. Наш поезд когда?
— Завтра утром.
— Вот все втроем и поедем. Из Сан-Франциско я уже отправлюсь один, а вы будете делать то, что необходимо. Как купите все нужное, сразу возвращайтесь. Только не в Дальний и не в Артур, а во Владивосток. Так будет безопаснее. И обязательно на судне под иностранным флагом, неважно каким, главное не под русским. Оттуда уже поездом. Если успеете, то японцы еще не заблокируют полуостров, если нет, то…. Лучше бы вам успеть, поэтому все дела здесь делайте максимально быстро. Ну а я, как прибудем в Сан-Франциско, без промедления сяду на ближайший пароход.
Данил, поборов робость, деловито кивнул. Потом я ему набросал на листке список необходимых дел. Листочек он внимательно прочитал и надежно спрятал во внутренний карман пальто, туда, где у него в заплечной кобуре прятался новенький Браунинг.
Но уехать спокойно из Солт Лейк Сити нам не дали. Часа за три до поезда, в момент, когда мы выселялись из гостиницы, туда прибыл один из сынов Креппе.
— Василь Иваныч, гляньте, — тронул меня Данил. — Это же Стефан.
И точно, взрослый мужик, зайдя со света в темное фойе гостиницы, никак не мог настроить зрение. Часто моргал, глядя на нас, в попытках разглядеть лица. Наконец, привык, узнал нас и решительно, сломав шапку, подошел. Затараторил на своем.
— Что? — спросил я Андрея.
— Радуется, что поймал нас на выходе. Говорит, что отец передумал.
— Прекрасно. Только кажи, что у нас времени нету. Если желает, то пускай едет с нами на вокзал. Там, пока поезд ждем и переговорим.
Он с готовностью кивнул и следом за нами двинулся на вокзал. Вот там-то, улучив малую толику времени, мы с ним и обсудили наши дела.
— Итак, что вам сказал отец?
— Мой отец, очень хорошо подумав, решил, что ваши цена хоть и чрезвычайно низка, но все же вполне допустима. Тщательно подсчитав все предстоящие расходы на постройку второго шара, он решил, что готов пойти вам на встречу и еще раз снизить цену.
Я хмыкнул.
— То есть все-таки за семьсот долларов он не согласен? А за сколько же тогда?
— За девятьсот, — серьезно сообщил он.
— Нет, господин Креппе, я на такую цену не пойду. Слишком уж дорого. Только за семьсот и не центом больше.
— Восемьсот пятьдесят, — мгновенно поправил ценник Стефан. И добавил, — это очень щедрое предложение. Вы же понимаете как нынче дорог шелк?
— Понимаю, но это ничего не меняет. У меня есть бюджет в две тысячи долларов, и выйти из него я никак не могу. Тут, либо я покупаю у вас один шар по вашей цене, либо два, но уже с сильным дисконтом. Либо так, либо никак. И заметьте, что предлагая купить у вас шар за семьсот долларов, я выбиваюсь из бюджета на целых полсотни. Поэтому, господин Креппе, если ваш отец не давал вам полномочий спускаться до этой цены, то давайте прекратим наши торги, и не будем портить друг другу нервы. Я все равно выше своей цены не поднимусь.