Двое из будущего
Шрифт:
Попов согласно поддакнул и мы, как два интеллигента боящихся испачкать свои нагуталиненные туфли побрели на цырлах до экипажа. Галоши я категорически отказывался признавать и Попов, пытался перенимать мои привычки. Добрались до "кареты" успешно, не оступились, не испачкались. Извозчик любезно помог нам забраться.
– Куда едем, Василий Иванович?
– спросил он меня, едва сам занял место на облучке.
– В контору?
– Да, Петр, давай в контору. Только не гони - растрясешь.
Петр пообещал доставить господ в великой сохранности. Дернул вожжами, выкрикнул
Скоро мы подъехали к проходной. Я резво соскочил на землю, зашел внутрь. Попов без задержек прошел на территорию завода.
– Привет, Фрол, привет Иван Фомич, - на ходу бросил я плечистому охраннику и пожилому вахтеру.
– Как дела?
– Спасибо, хорошо, Василий Иванович. А вас тут один господин дожидается, - сообщил дед заговорщицки.
– Где?
– А вон, в комнатке, - кивнул он на дверь, за которой скрывалось помещение для посетителей.
– Уже час как сидит. Уходить не желает, говорит, что ждать вас будет.
– Что за господин?
– спросил я удивленный. Меня еще ни разу так не дожидались. Обычно я находился на заводе в определенные часы и любой, кому я был нужен, приходил именно в это время.
– Важный!
– с придыханием в голосе возвестил вахтер.
– Одет богато!
Ответ Фомича меня озадачил. И скорее не сам ответ, а восхищенный тон, с которым он это произнес. Что ж, сейчас мы взглянем на этого важного субчика. Я решительно толкнул дверь и сделал шаг внутрь.
Я не сразу разглядел богато одетого господина. Прищурился от яркого солнечного света, бившего через окно прямо в глаза, заслонился ладонью. Сдвинувшись слегка в сторону, наконец, увидел его. Среднего роста грузный мужчина, который разменял четвертый десяток, в дорогом английском костюме, из нагрудного кармашка которого свисала золотая цепочка для часов, а на носу толстые плюсовые пенсне. Он вальяжно сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и беззаботно листал припасенные для посетителей журналы. Рядом с ним на столике лежал кожаный портфель, и сверху на нем блестящий цилиндр. Увидев меня, он не спеша отложил литературу в сторону и легко, несмотря на свою полноту, поднялся на ноги.
– Добрый день, - первым поздоровался я и протянул ладонь.
– Рыбалко Василий Иванович. Мне сообщили, что вы меня ждете. Чем могу быть обязан?
Он не спеша снял с носа пенсне, спрятал их в карман и с неким колебанием пожал предложенную ладонь.
– Игорь Константинович, - после рукопожатия он отодвинулся и внимательно всмотрелся в мое лицо.
– Так значит, вы и есть тот самый господин Рыбалко? Фабрикант, изобретатель, радетель трудового народа и революционер?
– Тот самый?
– не понял я. И повел носом в сторону - посетитель хоть и был облит с ног до головы французским одеколоном, а все равно от него чем-то таким неприятным пованивало. Трудно было понять, что за запах скрывается за завесой слезоточивого одеколона.
– Почему тот самый? И почему революционер?
– Ну как же! Читал я много хорошего в газетах о вашем заводе и о вас. И простые люди тоже, чего уж скрывать, очень лестно отзываются о вашем предприятии.
– Что ж, спасибо, - не удержался я от улыбки. Было приятно слышать от постороннего человека такие слова.
– Не стоит, - снисходительно отозвался посетитель. А потом он демонстративно достал из кармашка усыпанные драгоценностями часы, открыл крышку. Я, так полагаю, таким способом он одновременно и похвастался, и намекнул на долгое ожидание, и подчеркнул свое высокое положение.
Я принял его намек, сразу перешел к делу:
– Я вижу, вы торопитесь.
– Да, тороплюсь, - подтвердил важный посетитель.
– Поэтому хотелось бы немедленно перейти к делу.
– Хорошо, мы можем поговорить прямо здесь. Если вас это не смущает.
– Вполне устраивает, - согласился он, посмотрев через окно на улицу. Ждет его там кто-то? Я проследил за его взглядом, но ничего, кроме крытого экипажа не увидел.
– Итак, Василий Иванович, - начал он говорить.
– Меня попросили встретиться с вами некие лица, для того чтобы обсудить с вами волнующие их вопросы.
Ого! Это уже становится интересно. Представитель неких лиц! Я сдвинул к переносице брови, показав собеседнику свое озабоченное внимание. Но не произнес ни слова, давая ему возможность высказаться.
– Эти некие лица, - продолжил он, подпустив в голос металла и поддернув вверх двойным подбородком, - весьма недовольны вашими новшествами, которые вы бездумно внедряете. Они выражают свое глубокое возмущение и требуют от вас перестать баламутить рабочих и отменить восьмичасовой рабочий день. Они настоятельно желают, чтобы вы одумались и не шли на поводу у рабочих. Они требуют увеличить время работы.
Он замолчал. Сжал плотно губы и воззрился на меня, требуя немедленного ответа. А я, в свою очередь, уставился на него. Сверлил его взглядом так, как учил Мишка. Но посетителя это трюк не пронял.
– А что это за некие лица?
– брякнул я первое, что пришло в голову.
– Очень важные, - уклончиво ответил загадочный посетитель.
– Это те люди, которые весьма заинтересованы в том, чтобы вы одумались и не пороли горячку. Ваши необдуманные и попросту глупые действия весьма мешают этим господам поддерживать дисциплину на своих предприятиях.
Не знаю, из-за наших ли действий или нет, но по нашему предприятию пронесся слух, что на Обуховском заводе не так давно поднялась буза. Рабочие были недовольны своим нынешним положением и требовали отменить сверхурочную работу и увеличить расценки. Но ни во что серьезное эти волнения не вылились. По слухам, хозяева Обуховского каким-то способом смогли успокоить рабочих, кого-то уволили, пару человек арестовали, а остальному народу было дано обещание впредь не вводить сверхурочную работу принудительным порядком. На этом все волнения и закончилось. И вот, спустя некоторое время после этих событий ко мне пришел некий господин, представитель неких сил, требовать перестать заигрывать с рабочими и вернуть все на круги своя. Проще говоря, от меня требовали не выпендриваться и идти в ногу со всеми.