Двое из ларца
Шрифт:
– Лучше бы ты снова заснул! – оборвала его дама. – И надолго! Возможно, навсегда!
– Но, Мариночка, я понял, что допустил три года назад большую ошибку… просто роковую ошибку… может быть, самую большую ошибку в своей жизни!.. Я не сумел убедить тебя, что…
– Самую большую ошибку ты совершишь, если немедленно не уберешься отсюда!
– Но, Мариночка, неужели мы не можем поговорить, как цивилизованные люди?
– Это себя ты считаешь цивилизованным человеком?! – воскликнула Марина. – Убирайся немедленно из моей лаборатории! Убирайся
– Но, Мариночка, – заворковал Маркиз, – ты так замечательно выглядишь…
– Твоими молитвами! – процедила женщина. – Еще раз повторяю – убирайся прочь, пока не поздно!
– Но почему?..
– Ты еще спрашиваешь? Я с трудом вернула себе душевный покой! На это ушел целый год! А теперь у меня появился шанс наладить свою жизнь! Я встретила человека, который… которому ты не годишься в… да что я тебе объясняю! Убирайся прочь, пока не поздно! Убирайся прочь, пока ты снова не испортил мне жизнь!
– Но, Марина… – пробормотал Маркиз, и в это время дверь за его спиной открылась.
В лабораторию вошел сутулый долговязый мужчина в очках с толстыми стеклами, с отчетливыми залысинами – типичный представитель той части человеческого рода, которую в последнее время называют ботаниками. Хотя в действительности он, разумеется, был зоологом, точнее орнитологом, специалистом по птицам. В руках он бережно держал банку с какой-то неаппетитной субстанцией.
– Марусенька, – проговорил он счастливым голосом, – нам их привезли! Нам привезли экскременты сизой вертихвостки!
Тут он увидел Маркиза, и лицо его удивительным образом переменилось. Радостное возбуждение растаяло, как утренний туман под первыми лучами солнца. Вместо него на лице незнакомца проступила неприязнь и подозрительность.
– Марина! – воскликнул он визгливым раздраженным голосом. – Кто этот человек?
Марина замешкалась с ответом, и зоолог по-своему расценил ее замешательство.
– Так вот как ты поступаешь за моей спиной! Кажется, я говорил тебе, что мне нужно совсем немного? Только верность! Мне безразлично твое прошлое! Мне нет до него дела! Но в настоящем… в настоящем я не потерплю предательства!
– Боренька, это совсем не то, что ты подумал! – простонала Марина. – Совсем не то!
– Не пытайся меня обмануть! – с пафосом воскликнул зоолог. – У тебя ничего не выйдет! Я помню тот эпизод на всемирной конференции орнитологов!
– Боря, профессор Саббатини только передал мне экземпляр своей статьи о кукурузных зеленушках!
– Знаю я, что это была за статья! Она была посвящена брачным обычаям зеленушек! Он всучил тебе эту статью с явным намеком! Я видел, как этот старый козел на тебя смотрел! Как самец кукурузной зеленушки в брачный период!
Леня заметил страдание на лице своей знакомой, перехватил ее умоляющий взгляд и поспешил на помощь. Повернувшись к зоологу, он проговорил озабоченным голосом:
– Не знаю вашего имени-отчества, но, может быть, именно вы можете мне помочь.
– Что?! – тот удивленно уставился
– Дело в том, что я – сотрудник следственных органов, и обратился к Марине Витальевне по рекомендации своего руководства, как к большому специалисту по птицам. Но вы, наверное, тоже в этом хорошо разбираетесь. Мне нужно выяснить, какой птице принадлежало вот это перо, – он достал из кармана пластиковый пакетик, в котором лежало голубое перышко, и показал его ревнивому орнитологу. – От этого зависит ход расследования… очень важного расследования! Возможно, с вашей помощью мы сможем найти знаменитого маньяка-убийцу. Может быть, вы слышали, Душитель с Бассейной улицы?
– Расследование? – растерянно переспросил зоолог. – Следственные органы? Душитель с Бассейной улицы? Так вы… так у вас ничего нет с Мариной?
– Конечно, нет! – заверил его Маркиз. – Мне нужно разобраться с этим пером…
Он не стал говорить, что вообще первый раз в жизни видит Марину, потому что это было бы откровенной ложью, а Маркиз предпочитал ограничиваться полуправдой.
– Мариночка, извини… – залепетал мужчина. – Извини, я о тебе плохо подумал… я обидел тебя…
– Вот так всегда! – проговорила Марина трагическим голосом. – Ты всегда сначала оскорбишь меня, а только потом разберешься! Не знаю, не ошиблась ли я в тебе!
– Мариночка, ты не ошиблась! Просто… ты ведь знаешь, какой я ревнивый… просто как самец зеленолобого амазона… я понимаю, что это плохо, но ничего не могу с собой поделать! Это сильнее меня! Должно быть, это заложено в моих генах, где-то на уровне вторичной, так называемой рептильной нервной системы…
– Господа! – вклинился Маркиз в это выяснение отношений двух орнитологов. – Как насчет моего вопроса?
– Вопроса? – зоолог захлопал глазами. – Ах да… вам нужна была какая-то консультация…
– Да, мне нужно узнать, какой птице принадлежит, точнее, принадлежало это перо.
Он достал из пакетика голубое перышко и положил его на лабораторный стол.
Орнитолог потянулся за перышком, но Марина опередила его.
Мельком взглянув на перо, она уверенно проговорила:
– Garrulus glanldarius. Вторичное маховое перо из крыла Garrulus glanldarius.
– Ты уверена? – Ее ревнивый приятель в свою очередь взглянул на перо, поднеся его к самому носу.
– Конечно, это вторичное маховое перо, но может быть, не Garrulus glanldarius, а Perisoreus infaustus.
– Нет, ни в коем случае! Тогда у него был бы совсем другой оттенок! Это перо голубое с переходом в небесную синеву, а то было бы серовато-голубое!
– Ты считаешь, что здесь имеет место переход в небесную синеву? Никак не могу с тобой согласиться! На мой взгляд, это перо, несомненно, серовато-голубое!
– На твой взгляд? – возмущенно фыркнула Марина. – Да я помню, как в прошлом году, во время полевой экспедиции, ты перепутал маховое перо большого красноголового дятла с контурным! И ты еще будешь говорить «на мой взгляд»!