Двор Тумана и Ярости

Маас Сара

Тамлин широко протянул руку, слегка нахмурив брови. Мое сердце билось быстро, слишком быстро.

Меня вот-вот могло вырвать.

Прямо на те красные лепестки; прямо на траву и ленты, соединяющие кафедру и стулья по бокам от нее.

И между моей кожей и костями что-то билось и стучало, поднималось и давило, струясь по моей крови…

Так много глаз, слишком много, они давили на меня, были свидетелями каждого моего преступления, каждого унижения…

Я не знаю, почему я вообще побеспокоилась надеть перчатки,

почему позволила Ианте убедить меня.

Затухающее солнце было слишком жарким, сад слишком огороженным. Из него не сбежать, как и от клятвы, которая свяжет меня с ним навечно, прикует его к моей разбитой и измученной душе. Нечто внутри меня теперь возмущенно бурлило, сотрясая мое тело и рвясь наружу…

Никогда — мне никогда не станет лучше, я никогда не освобожусь от самой себя, от той темницы, в которой провела три месяца.

— Фейра, — сказал Тамлин, продолжая тянуться ко мне. Солнце зашло за стеной в западной части сада; тени сгустились, выхолаживая воздух.

Если я развернусь обратно, они начнут говорить, но я не могла заставить себя сделать последние несколько шагов, не могла, не могла, не могла…

Я вот-вот готова была упасть, прямо там, прямо в ту минуту — и они бы увидели, насколько сломленной я была.

«Помоги мне, помоги мне, помоги мне,»– я умоляла каждого, любого. Я молила Люсьена, стоящего в первом ряду, его металлический глаз был прикован ко мне. Молила Ианту, со спокойным и терпеливым, и столь прекрасным лицом в этом капюшоне. «Спаси меня, пожалуйста, спаси. Вытащи меня отсюда. Пусть это все закончится».

Тамлин сделал шаг вперед — в его глазах появились тени беспокойства.

Я отступила на шаг. Нет.

Губы Тамлина сжались. Толпа начала перешептываться. Шелковые потоки и сферы золотистого света Фэ замерцали вокруг нас.

Ианта спокойно сказала:

— Подойди, Невеста, и воссоединись со своей истинной любовью. Подойди, Невеста, и позволь добру наконец восторжествовать.

Добру. Я не добро. Я была ничем, а моя душа, моя вечная душа, была проклята…

Я попыталась заставить свои предательские легкие набрать воздух, чтобы я могла произнести одно единственное слово. Нет. Нет.

Но мне не пришлось говорить.

Позади меня раздался грохот, как будто два валуна ударились друг о друга.

Люди кричали, падали, некоторые исчезли в наступившем мраке.

Я повернулась, и в растворяющейся, словно дым на ветру, ночи увидела Рисанда, поправляющего лацканы своего черного камзола.

— Здравствуй, Фейра, дорогая, — промурлыкал он.

Глава 5

Я могла бы не удивляться. Рисанд всегда любил устроить хороший спектакль. И находил, что разозлить Тамлина —

это вид искусства.

И вот он здесь.

Рисанд, Высший Лорд Ночного Двора, стоял рядом со мной, тьма растекалась вокруг него, словно чернила в воде.

Он повернул голову, его иссиня-черные волосы колыхнулись, фиолетовые глаза сверкали в золотом свете Фэ. Он остановил свой взгляд на Тамлине, поднял руку по направлению к нему, туда, где Тамлин и Люсьен, и их стражники наполовину обнажили мечи, прикидывая, как заслонить меня, как повергнуть его…

Но со взмахом этой руки они замерли.

Ианта, однако, медленно отступала назад, все краски исчезли с ее лица.

— Какая милая маленькая свадьба, — заметил Рисанд, засовывая руки в карманы, так как те многочисленные мечи остались в ножнах. Оставшаяся толпа толкалась назад, некоторые перелезали через кресла, чтобы поскорее уйти.

Рис медленно осмотрел меня и поцокал языком, глядя на мои шелковые перчатки. Что бы ни росло под моей кожей — оно успокоилось и замерзло.

— Убирайся, — прорычал Тамлин, приближаясь к нам. Когти рвались наружу из его костяшек.

Рис снова цокнул языком.

— Я так не думаю. Мне нужно получить свою часть сделки с милой Фейрой.

В моем животе словно возникла дыра. Нет… Нет, только не сейчас.

— Попытаешься нарушить сделку — и ты знаешь, что произойдет, — продолжил Рис, посмеиваясь над толпой, где все толкали друг друга, чтобы побыстрее оказаться подальше от него. Он вскинул подбородок в мою сторону. — Я дал тебе три месяца свободы. Могла бы притвориться, что рада меня видеть.

Я дрожала слишком сильно, чтобы что-то сказать. Глаза Риса сверкнули неприязнью.

Выражение исчезло, когда он снова посмотрел на Тамлина.

— Я забираю ее.

— Ты не посмеешь, — Тамлин зарычал. Позади него помост опустел; Ианта исчезла. Вместе с большинством присутствующих.

— Разве я помешал? Я был уверен, что все уже закончилось. — Рис послал мне улыбку, сочащуюся ядом. Он знал — через эту связь, через магию, которая была между нами — знал, что я собиралась сказать нет. — По крайней мере, Фейра, казалось, так считала.

Тамлин прорычал:

— Дай нам завершить церемонию…

— Ваша Верховная жрица, — заметил Рис, — кажется, тоже решила, что все закончено.

Тамлин окаменел, посмотрев через плечо и найдя алтарь пустым. Когда он снова посмотрел на нас, его когти на половину спрятались.

— Рисанд…

— Я не в настроении торговаться, — оборвал Рис. — Хотя я мог бы повернуть это в свою пользу, я уверен, — я дернулась на ласку его руки на моем локте. — Пойдем.

Я не сдвинулась с места.

— Тамлин, — я выдохнула.

Тамлин шагнул мне навстречу, его золотистое лицо было бледным, но он продолжал смотреть на Риса.

— Назови свою цену.