Дворцовые интриги и политические авантюры. Записки Марии Клейнмихель
Шрифт:
9/22 апреля
Какое счастье, когда с таким благоговением служат обедню и так хорошо поют!.. Чувствую себя лучше, чем эти дни; собиралась выйти, но за мной прислала императрица. Она была у дочерей. Ольга еще очень слабенькая, — сердце ослабело от непрерывных болезней, длившихся в течение двух месяцев. Она очень мила, а Мария очаровательна в своей постели с остатками плеврита. Императрица работала; была в очень кротком и добром настроении. Мы не касались жгучих вопросов, а больше говорили о моих личных делах. В такой мирной обстановке трудно чувствовать себя среди столь ужасного крушения и таких великих опасностей.
10/23
Вчера наши девицы занимались музыкой; было очень приятно. Настенька играла на мандолине. Иза аккомпанировала, было очень приятно.
11/24 апреля
Сегодня был хороший солнечный день. Вышла на террасу с Бенкендорфами, нашими девицами и старым священником. Часовой не разрешил нам спуститься с террасы. Получил ли он новое приказание? Думаю, что нет; скорее, тут переусердствовало его ближайшее начальство. Государь со свитой неподалеку от нас колол лед. Часовой заинтересовался его работой и стал нам благодушно задавать вопросы; тут я сразу узнала русского крестьянина. Всенощную служили в гостиной детей. Императрица пожелала помолиться перед отъездом духовенства, которое уезжает завтра.
12/25 апреля
Сегодняшняя обедня меня укрепила и привела в радостное настроение. Приехал Керенский. Императрица за мной послала, чтобы присутствовать при допросе, которому собирались ее подвергнуть. Она все повторяла те неприятные вещи, которые хотела ему сказать, была возмущена и нервничала. Мне удалось ее успокоить, объяснив ей, что Керенский делает все возможное, чтобы спасти ее от ярости анархистской партии. Она замолчала, согласилась, что я права, и сказала: «Останьтесь, чтобы меня удерживать». Я ответила: «В этом не будет никакой нужды, если вы будете помнить, что я вам сказала, и отдадите себе отчет в положении».
Входит Керенский в сопровождении коменданта (у него уже был перед этим разговор с Боткиным, чему я была очень рада). Просит нас удалиться и остается с глазу на глаз с императрицей. Иду в маленькую гостиную. Приходят Бенкендорф и Валя. Затем возвращается с прогулки и Государь. Я ушла с Государем в спальную и рассказала ему все как было. Мы оставались вдвоем до конца. Входим к императрице, а Керенский проходит в кабинет Государя. У императрицы осталось благоприятное впечатление: «Керенский симпатичный, прямой, с ним можно сговориться». Это дает мне повод догадываться, что и он получил такое же благоприятное впечатление, так как она тоже говорила откровенно, и он мог удостовериться, что я ему правильно ее охарактеризовала: она искренна в своем непоколебимом заблуждении. Все это сильно меня разволновало, но я довольна, что предварительно побеседовала с Боткиным, а он успел переговорить с Керенским до встречи с императрицей.
14/27 апреля
У меня был комендант. Мне хотелось узнать, какое впечатление осталось у Керенского.
Комендант ничего не знает, но предполагает, что оно было хорошее, разумея впечатление об императрице. Кажется, были донесения, что заключение недостаточно строго, и они требуют перевода в крепость. Керенский вызвал коменданта для объяснений. Сейчас все осталось по-прежнему, но с трудом. Пока Керенский тут, можно быть уверенными, что мы останемся, как теперь, но об отъезде нечего и думать. Нашему заключению не видно конца. Я их не покину, так как мне кажется, что могу им быть полезной.
17/30 апреля
Нездоровится; по временам знобит и лихорадит. После завтрака легла
18 апреля/1 мая
Погода ужасающая, холод, метель. Сегодня празднуется 1 мая заодно со всеми социалистами мира. В Петербурге были манифестации и, кажется, беспорядки; здесь тоже, но слабее: нас не потревожили. Пацифистское движение, руководимое Лениным, не прекращается, несмотря на порицания и насмешки газет. Большая опасность для армий и для настоящих боев. Положение дорог мешает возобновить военные действия. Боятся высадки в Кронштадте или в Финляндии. Избави Боже!
20 апреля/3 мая
Пацифистское движение все растет. Нота Милюкова вызывает протесты: находят, что в ней недостаточно подчеркнут отказ от аннексий и контрибуции. Дурачье. Немецкие агенты возбуждают их против Англии; зависть, несомненно, играет роль в недоброжелательстве к нашим союзникам. Было несказанным безумием дать такую волю солдатам. Теперь это уже не войско, а орда преторианцев, диктующая законы. Мы в ужасной опасности.
24 апреля/7 мая
Отвратительная погода; холод в комнатах. Каждому из нас стали выдавать определенное количество сахару и дрова по счету. Государь делает вид, что не замечает возмутительного нарушения солдатами дисциплины. На днях, когда он проходил, часовой, развалившись, продолжал курить. Был случай, когда Государь протянул руку офицеру, и тот отступил, отказавшись ее принять. Государь протянул ему обе руки и сказал: «Что вы против меня имеете? Забудем все, что было». Тогда офицер заложил руки за спину, говоря: «Я — крестьянин и никогда Вас не прощу». Императрица все понимает по-своему. Она объяснила эту сцену скромностью офицера: он якобы счел недостойным, будучи крестьянином, пожать руку своего царя.
26 апреля/9 мая
Был комендант; понимает все основания моего желания уехать, одобряет письмо к Керенскому, но ему очень хотелось бы, чтобы я не делала этого шага. Он думает, что Керенский откажет. В такой острый и опасный момент мой отъезд будет использован, неправильно истолкован и повлечет за собой новые беспорядки. Если это так, то я всю жизнь себя буду потом упрекать, что подлила еще одну каплю в ту чашу ненависти, которая может из-за этого перелиться. Решила остаться до дальнейших распоряжений.
27 апреля/10 мая
Завтракала у Их Величеств. Императрица была грустна и молчалива. Дети веселы. Государь меня удивил. Было ли искренне сказать мне, что он так доволен своим положением. Оно ему позволяет читать, а до сих пор его литературой были сухие бумаги. Дважды возвращался к этому утверждению. Ему приходилось делать все самому, чтобы сохранить призрак самодержавия, что привело к крушению. Много говорили с Государем об истории и о прошлом.
2/15 мая