Дворец для сероглазого принца
Шрифт:
– Я должна была быть сдержаннее... – пробормотала Нелли. – Я должна была поговорить с ней.
– Но ты-то тут при чем? – тихо закричал Герман. – Ты тоже его жертва!
– Лучше бы я умерла вместо нее...
– Нелли, милая, ты не виновата!
– Герочка, я не знаю, как теперь жить... – Она заплакала и стала потихоньку оседать. Герман подвел ее к деревянной узкой скамье, усадил. – Я тоже хочу умереть!
– Перестань! – с негодованием прошептал он. – А я? Я тогда совсем один останусь!
–
Она замолчала, захлебнувшись в рыданиях. Алексей, стоявший чуть поодаль, даже не шелохнулся.
– Нелли... – со странным выражением вдруг произнес Герман.
– Что, Герочка? – не сразу, сквозь всхлипы, отозвалась она.
– Справедливость есть. Мы сами ее восстановим.
– О чем ты? – Она перестала плакать и теперь, прижав платок к губам, со страхом и надеждой взглянула на брата. – Я не понимаю, о чем ты?
– Конечно, твой муженек – тот еще тип. Но он... как бы тебе сказать... он только орудие в ееруках.
– В чьих руках?
– В руках этой змеи, как ее там... – Он скривился.
– Катерины, – слетело с бескровных Неллиных губ имя соперницы.
– Послушай, милая, Полечкина смерть на ее совести, – с жаром зашептал Герман. – Алексей твой, он просто мужик. Ну что с него взять? А вот она...
– Будь она проклята! – словно молитву, привычно произнесла Нелли. – Проклята, проклята, проклята!
– Тихо, тихо, успокойся... Мы должны ее наказать.
– Как? – тут же спросила Нелли. – Убить ее, что ли? Да, над этим стоит подумать!
– Нет, у меня есть идея получше... – усмехнулся Герман.
Щеки у Нелли слегка порозовели, она оживилась.
– То есть? – облизнув пересохшие губы, быстро спросила она – ей передалось настроение брата.
– Мы потеряли нашу девочку, а у нее сын... Разве это справедливо? У нее – все, а у нас – ничего!
– Да, Алексей говорил – у нее сын, Мишей зовут. Одиннадцать лет ему... – завороженно произнесла Нелли.
– Пусть она испытает то, что мы сейчас чувствуем, – схватившись руками за горло, прохрипел Герман. – Пусть она поймет!
Нелли поразили слова брата – до этого такая простая мысль не приходила ей в голову. Но теперь она показалась ей почти озарением. В самом деле, это единственное, что хоть как-то могло утешить после гибели Поли... Око за око! Неизвестный, далекий мальчик по имени Миша не имеет права на жизнь. Миша тоже должен умереть.
– Мы
– Да, мы это сделаем, – Герман пожал ледяной ладонью руку сестры. – Это и будет высшая справедливость.
– Мы... убьем сына Катерины? – спросила Нелли, споткнувшись на слове «убьем».
– Казним. Казним!
– Но...
– Ты не согласна? Ты боишься? Послушай, нам ведь больше нечего терять! – с отчаянием произнес Герман.
– Нет, я согласна! – задрожала Нелли. – Я, правда, не представляю, как это все будет...
– Мы придумаем план. Мы все, все досконально продумаем... – забормотал ее брат.
Нелли вдруг вспомнила полузабытую картинку из прошлого – она идет по улице и за стеклянной витриной видит улыбающееся лицо своего мужа. Потом заходит в кафе и обнаруживает за столиком троих – Алексея, его лучшего друга Петренко и эту девицу. «Невеста Петренко», – представляет Алексей девицу. Девица хихикает, опускает глазки. Катя. Злой демон их семьи, погубительница Поленьки. Безжалостное чудовище, которое сначала отняло Алексея, а теперь еще и Поленьку.
– Нелли...
– Да, я согласна! – вздрогнула Нелли. – Так будет справедливо. Наша дочь – ее сын.
Герман заплакал, втянув голову в плечи. Полю он любил, как родную, с тех пор, как ему запретили видеть собственных детей. И с тех пор, как жена его вышла замуж за другого, он возненавидел всех разлучников. Его неутоленная жажда мести («Нет, это не месть, это высшая справедливость!» – думал он) наконец обрела зримые контуры. Зло должно быть наказано.
И мальчик по имени Миша ответит за все. За всех.
Нелли погладила Германа по спине.
– Я тебя понимаю – иного выхода нет, – печально сказала она. – Пусть эта Катя узнает, что такое боль.
Алексей тем временем осторожно, перескакивая через ручьи талой воды, сверкающие на солнце, стал приближаться к ним.
– Нелли, вот что... – морщась на солнце, начал он.
Нелли с Германом одновременно вскинули головы. Алексея поразила схожесть их лиц – одно и то же исступленное, мрачное выражение.
– Мы должны поговорить, – с усилием продолжил Алексей. – Так нельзя. Мы с тобой не чужие...
– Чего ты хочешь? – хрипло спросил Герман.
– Герман, хоть на минуту оставь нас! – с тоскливой досадой произнес Алексей.
– Мы с тобой чужие... – прошептала Нелли. – И нас с тобой больше ничто не связывает. Мы с Полечкой только мешали тебе. И вот она ушла... Из-за тебя! Из-за тебя и той шлюхи...
– О господи... – Алексей потер виски. Голова у него страшно болела, а на груди словно камень лежал – каждый вздох давался с трудом. – Нелли, я хочу тебе помочь. У нас общее горе...