Дворец для сероглазого принца
Шрифт:
– Я не собирался тебя предавать!
– Нет, ты не понимаешь. Зло имеет особенность возвращаться. Не делай никогда никому такого, чего не хочешь, чтобы сделали тебе...
– Это еще откуда? Что за ветхозаветные истины? – нервно засмеялся Алексей. – Ты случайно не в монастырь собралась?
– Может быть! – топнула ногой Катя.
– Нет, невозможно... – Алексей вытер пот со лба. – Весь мир против меня ополчился! Вот что, Катя... – заговорил он почти спокойно, – я сейчас пойду домой...
– И правильно! Ты нужен Нелли!
– Да, я ей очень нужен... – усмехнувшись,
– Зачем ты мне это говоришь? – шепотом спросила Катя.
– Затем, чтобы ты перестала трястись за своего драгоценного сыночка. Затем, чтобы ты перестала бояться Нелли. И мы тогда поговорим с тобой в более спокойной обстановке.
– Алеша...
– Все, я решил, – он направился к выходу.
– Алеша, ты опять меня не понял... – с тоской пробормотала Катя.
– А я и не собираюсь тебя понимать! – угрюмо произнес он, стоя уже в дверях. – Я просто сделаю то, что считаю нужным. И тогда нам всем будет только лучше.
Он ушел.
Катя кругами бродила по комнате. Она испытывала невыносимое беспокойство.
А Алексей в самом деле сел в свою машину с твердым намерением отправиться домой и привести Нелли в чувство. Но стоило ему отъехать от Катиного дома, как настроение его резко переменилось.
На него вновь навалилась бескрайняя тоска... Она превращала город в пустыню. Дома, люди, поток встречных автомобилей – все казалось миражем.
Он купил две бутылки коньяка в ближайшем супермаркете и прямиком отправился к Петренко...
Катя с трудом дождалась сына из школы. Ее так и подмывало броситься ему навстречу, но она опасалась разминуться с ним. И когда Мика наконец вернулся, Катя вздохнула с облегчением.
Конечно, обещания Нелли могли оказаться пустой угрозой – обезумевшая от горя женщина способна наговорить чего угодно. А если нет? Если она решит воплотить свои обещания в жизнь? Нелли может быть опасна, по крайней мере в ближайшее время, когда боль ее еще так сильна.
Катя отключила городской телефон и остаток дня провела, вздрагивая от каждого шороха. Ночью она почти не спала – с каждой минутой в ней рос страх, она даже дома не чувствовала себя в безопасности.
Рано утром она разбудила Мику.
– Послушай, милый, нам надо идти...
– Что, уже пора? – сын – сонный, встрепанный, несчастный – покосился на часы, висевшие на стене. – Ма, ты чего?! Сейчас полседьмого только! Я еще час могу спать.
– Мика, мы сейчас поедем к бабушке.
– К бабушке? – с ужасом переспросил тот. – Ма, а как же школа? Вообще-то, каникулы уже закончились. Ты что, забыла?
– Я знаю, что закончились! – с раздражением произнесла Катя. – Но в школу ты сегодня не пойдешь. И завтра, наверное, тоже... Целую неделю будешь жить у бабушки Али!
– Зачем?
– Так надо!
Мика кое-как
Они шли по полупустым улицам к метро, а сын недовольно бубнил себе под нос: вечно от него что-то скрывают... Школу он пропустит зря, потому что получил три двойки подряд по русскому, а четверть короткая – их надо как-то исправлять. У бабушки Али тоска смертная – компьютера нет, телевизор тоже не посмотришь, потому что баба Лиза к нему намертво прилипла – жить не может без своих дурацких сериалов. А если еще придут тетя Нина с тетей Дашей, тогда это вообще – конец света!
– Мика, перестань! Я же сказала – неделю надо потерпеть, – с досадой произнесла Катя.
– А чего терпеть-то? – хмыкнул сын. – У тебя там что-то произошло, а я опять отдувайся! Надоело...
– Мика!
Еще немного – и она бы его ударила, лишь в последнее мгновение сумела сдержаться. Сын посмотрел на нее с холодным осуждением (о господи, вылитый Григорий Ганин!), потом отвернулся.
– Мика, золотой мой... – Катя обняла его. – Один человек... в общем, кое-кто желает нам зла. Конечно, у человека горе, его можно понять, но... Я совсем не хочу рисковать тобой!
– Ты про ту тетку, что ли? – уныло спросил Мика. – Которая нам звонила и разные вещи говорила?
– Да... – вздохнула Катя.
– И чем мы ей так насолили?
– Мика, я ее не осуждаю...
Катя не договорила. Схватив сына за рукав, она потащила его в сторону, за табачный ларек – по другой стороне улицы шла Нелли. Катя, хоть и видела ее всего один раз, моментально узнала жену Алексея. Эти рыжие волосы, спускающиеся перманентной волной на лоб... Рыжие волосы из-под черного кружевного платка.
Рядом с Нелли брел тощий долговязый субъект, мрачный, бледный до зелени, с неприятным узким ртом. Он бережно держал Нелли за руку. Так вот он какой, Герман, двоюродный брат Нелли...
Они шли вдоль улицы и внимательно разглядывали фасады домов. Словно искали что-то.
«Значит, Алексей не сдержал своего обещания... Наверное, не так просто отправить человека в психиатрическую клинику. А если она и не больна вовсе? Да, а откуда Нелли узнала мой адрес? Хотя, если известен телефон, то адрес можно легко вычислить... Почему я так боюсь? В конце концов, я вызвала бы милицию, если б эти двое стали ломиться в дверь», – мелькало у Кати в голове. Но страх ее имел какой-то иррациональный характер, она чувствовала только одно – надо бежать. Поэтому утром и убежала из дома.
– Ма, ты чего? – строго спросил Мика, пытаясь выглянуть из-за ларька.
– Мика, стой! – Катя, дрожа, держала его за куртку. – Осторожно... Видишь – там, на другой стороне – двое?..
– Ага! – засопел Мика. – Тетка рыжая и с ней мужик... на Носферато похож.
– На кого? – с недоумением переспросила Катя.
– На вампира Носферато. Кино такое есть... – терпеливо пояснил сын.
– Ну, это неважно. Послушай, если увидишь еще раз этих людей, постарайся как можно скорее скрыться от них. Чтобы они тебя не заметили, не догнали, не поймали... А если поймают – отбивайся!