Дворец любви. Умы Земли. Большая планета
Шрифт:
— Съесть.
— Ты болен? — удивился Элтон.
— Нет. Но у меня есть блестящая идея.
Элтон чем-то зашуршал:
— Я мог бы пробить дыру в стене…
— При первом звуке сюда сбежится полхрама. Иди обратно к оружейнику. Ждите до утра. Если я не вернусь на заре, я не вернусь вообще.
— В моем магазине есть еще два заряда, — тихо сказал Элтон, — У меня есть слабая надежда, — Клайстра видел, как блеснули глаза инженера, — повстречать здесь кое-кого.
— Я не могу поверить в это, — сказал
Элтон молчал.
— Она не убивала Бишопа. Я уверен, это был несчастный случай… Или он хотел остановить ее.
— Твоя точка зрения не имеет значения, ее роль от этого не меняется. Погибло четверо хороших людей: Бишоп, Пианца, Дэррот, Кетч. Валюссер не в счет, он получил по заслугам. Я долго наблюдал за ней, фактически с того момента, как она присоединилась к нашему маленькому клубу самоубийц.
Клайстра коротко хохотнул.
— Я думал, что она… — Он не мог закончить.
— Я знаю, — кивнул Элтон, — Единственное, что я могу сказать в ее пользу: она тоже ставила свою жизнь. И ей повезло, теперь она там, — он поднял палец, — а ты здесь. Боже правый, что за дыра. Что они там варят?
— Видишь ли, — мирно сказал Клайстра, — они выцеживают из людей мозговую жидкость, смешивают с зигаге и вводят оракулу. Это действует на оракула примерно так же, как дым на солдат Бьюджулэйса, только в тысячу раз сильнее.
— И оракулы гибнут.
— Как мухи.
— Сегодня на очереди ты?.
Клайстра подбросил в воздух пакет, принесенный Элтоном:
— У меня есть эта штука. Я не знаю, что произойдет. С этого момента я играю на слух, и, возможно, я ошибаюсь, но события этим вечером могут принять очень интересный и совершенно непредвиденный оборот. В общем, я не беспокоюсь.
Рядом с Элтоном появился Нимэстер:
— Идем, по лестнице спускается префект. Скорее!
Клайстра плотнее прижался к отверстию:
— Счастливо, Эса.
Элтон небрежно помахал ему рукой.
19. Мудрость для Лисиддера
Солнце садилось за деревья Фонтана Миртлисса. Высоко в небе проплывали золотистые облака. С востока, где ночь уже опустилась на поля, города и замки, наплывали сумерки.
У восточного края храма стоял мраморный павильон, соединенный колоннадой с основным зданием. Он стоял на середине пруда. Вода светилась в сумерках, и в ней перекрещивались черные ветви деревьев. Из дверей храма вышло четверо молодых людей с факелами. Все они были высокими и тонкими, длинные белокурые волосы заплетены в множество мелких косичек. Они были одеты в роскошные ливреи, украшенные драгоценными камнями. Юноши поставили факелы на подставки из черного дерева и вернулись в храм.
Через несколько минут шестеро мужчин в черных килотах принесли квадратный стол, который
Юноши накрыли стол богато расшитой скатертью. В центр стола поставили миниатюрную копию Миртлисского Фонтана со всеми деталями, вплоть до павильона, стола в павильоне и пятерых людей, сидящих за столом.
Бутылки с вином выставили на лед. Стол украсили хрустальными вазами с фруктами, сушеными насекомыми, блюдами с пирогами, пирожками и пирожными. Затем лакеи замерли рядом с факелами.
Шли минуты. Сумерки сменились ночью. Мерцали звезды. Через колоннаду пронесся мягкий, теплый бриз, играя с пламенем факелов.
Со стороны храма зазвучали голоса. В колоннаду вошли Меркодион, высокий Настоятель, Декан Фонтана Миртлисса, и Чарли Лисиддер, Бэджарнум Бьюджулэйса. Меркодион был в своих парадных одеждах, украшенных жемчугами и металлами. Бэджарнум был в сером комбинезоне, темной куртке и высоких сапогах.
За ними шли Мудрейший и два дворянина из свиты Лисиддера.
Лисиддер с одобрением посмотрел на накрытый стол и застывших, как статуи, юношей и уселся.
Разлили вино, подали еду. Чарли Лисиддер был в отличном настроении, и все присутствующие смеялись его шуткам. Когда за столом возникало молчание, стоявшая в углу девушка начинала наигрывать на флейте, немедленно замолкая, если кто-то возобновлял разговор.
— Ну, а теперь, — сказал Бэджарнум, — перейдем к нашему оракулу, Клоду Клайстре. Честно говоря, я планировал допросить его под пыткой, но ваш вариант облегчает положение всех заинтересованных сторон. Он человек больших знаний и опыта, ему будет чем поделиться.
— Жаль, что мы так недолго сможем черпать из этого источника знаний.
— Вы должны всерьез заняться проблемой продления жизни ваших оракулов, Меркодион. Теперешнее положение меня не удовлетворяет.
Настоятель склонил голову:
— Все будет согласно вашим желаниям… А теперь я прикажу приготовить оракула, и мы перейдем в зал.
Зал был заполнен толпой перешептывающихся жрецов. По обычаю, жрецы снимали капюшоны на ночь. Их заменяли белые повязки: верхняя, охватывающая лоб и часть щек, и нижняя, спускающаяся до груди. Открытыми оставались только глаза.
Жрецы негромко пели церемониальные гимны. Двенадцать хоров — каждый у своей стены — сливали голоса в сложной полифонии.
Бэджарнум, Меркодион и их свита вошли в зал и уселись на длинной скамье перед креслом оракула. Из боковой двери вышла девушка со строгим лицом и облаком золотых волос. На ней были серые брюки и серо-зеленая свободная блуза. На мгновение она остановилась, потом медленно пересекла зал. Единственная женщина среди сотен мужчин, жаворонок среди воронов. Все глаза следили за ней.