Дворец в камышах
Шрифт:
Дом, в котором проживал Акимов, располагался как раз на центральной улице, которая, как и водится во всех деревнях, называлась Красной. Некоторые особняки на этой улице заросли бурьяном, в других же еще теплилась жизнь. Вероятно, хозяева изредка посещали их. Были здесь и, можно сказать, шикарные здания. Несколько двухэтажных построек радовали глаз. Именно в таком доме и проживал Сергей Акимов.
Домик был выстроен относительно недавно, судя по его отделке, и окружал его невысокий забор. Подъезжать слишком близко к особняку я не стала. Я припарковала
Калитка была не прикрыта. Я заметила, что во дворе нужного мне дома никого нет. Двор был ухоженным. Посередине его стояла старенькая «шестерка» красного цвета.
— Вот курят… И пьют… Молодежь пошла! — неожиданно услышала я голос престарелой женщины, которая проходила мимо моей машины по улице.
Ее появление для меня стало неожиданностью. Такое ощущение, что она подкралась к моей машине и стала давить на совесть. Женщина разговаривала вроде бы сама с собой, но взгляд ее был направлен на меня.
— Такие молодые, а себя не бережете, — ворчала она, намеренно остановившись перед окном моей «девяточки».
— Извините, в этом доме проживают Акимовы? — поинтересовалась я у нее, незаметно затушив сигарету в пепельнице.
— Здесь, здесь. А вы что же, к ним приехали? Никак родственники? Сережку хоронить?
— Нет, я не родственница, — призналась я.
— Ну, это не важно, — махнув рукой, произнесла женщина. — Сергея уже похоронили. Сегодня утром. Жалко парня. Молодой, жить да жить… А я его помню, когда он еще вот такой был… — старушка не поленилась и немного наклонилась, указывая на свои колени, из чего я заключила, что с семьей Акимовых она знакома очень давно. — Шустрый мальчишка. И чего ему в деревне не жилось? Помогал бы отцу и матери. Катька его поздно родила. Ей уж сейчас шестьдесят стукнуло. Вся больная. А теперь вот такая трагедия с сыном. Беда прямо…
Женщина тяжело вздохнула, затем посмотрела на меня. В ее глазах я заметила какой-то блеск.
— Я так и думала, что ничем хорошим это не кончится, — вдруг произнесла она, а затем пояснила: — Непутевый был Сережка. У нас в деревне он такие дела творил! Еще когда в школе учился, сколотил там банду. Так они по огородам бегали, да и в дома забирались. Какого пенсионера беспомощного присмотрят, и давай над ним издеваться… Ужас!
— Сергей Акимов? — переспросила я, вспомнив симпатичное личико парня, который участвовал в программе «Холод». Он мне показался вполне приличным молодым человеком.
— Он, кто же еще, — добавила старушка заговорщицким тоном. — Не знаю, может, он в городе за ум взялся. Говорят, в институт он поступил. Но здесь по нему тюрьма плакала. Однажды чуть дело на него уголовное не завели. Вроде бы он ограбил одного местного блатного… Так тогда родители замяли все, откупились. А участковый наш, он, правда, в другой деревне живет, Сережку на примете всегда держал. Как что случись, к нему постоянно с допросами заглядывал… Бедовый пацан! Катька бы еще с ним натерпелась.
— А вы были хорошо знакомы с Акимовыми? — уточнила я, чтобы узнать, насколько можно доверять словам этой женщины.
— Я — их соседка, — с некоторой гордостью произнесла она.
После этого у меня не осталось сомнений в том, что все сказанное — правда. По старинной русской традиции соседи порой являются в каком-то смысле членами семьи, от которых ничего не утаишь. Все рассказанное было не бредом престарелой женщины. В подтверждение своих слов соседка еще и произнесла:
— Если мне не верите, можете у кого угодно спросить. Про Катьку Акимову у нас в поселке все знают. А уж сынок ее — вообще знаменитость.
— А какое отчество у матери Сергея? — уточнила я.
— Екатерина… Екатерина… — произнесла старушка и замялась. — Отца ее Лаврентием звали, кажется. Я сейчас уже не помню. Значит, Екатерина Лаврентьевна.
— Спасибо большое, — поблагодарила я соседку, и, как только она отошла от машины, я вышла из салона и хлопнула дверью.
Я приоткрыла калитку владений Акимовых и прошла во двор, где, как ни странно, не оказалось собаки. Мое появление на территории чужого участка осталось никем не замеченным, если не считать маленького котенка, который подбежал ко мне с крыльца. Радостно бурча, он потерся о мои ноги.
Я прошла к двери дома и постучала кулачком по дереву. Звук был громким и глухим. Почти сразу же после этого дверь распахнулась, и на пороге передо мной предстала женщина пенсионного возраста, голова которой была покрыта черной косынкой. Как я догадалась по ее опечаленному лицу, грустным глазам и заметным морщинам на лице, это и была Екатерина Лаврентьевна. Женщина была одета в простенькое ситцевое платье, а в руках у нее было скомканное полотенце.
— Здравствуйте, вы — мама Сергея? — все же спросила я.
Женщина еле заметно кивнула, а затем с какой-то покорностью пропустила меня в дом, даже не спросив, кто я, собственно, такая. В доме она была одна, как я успела заметить. В помещении стояла какая-то странная тишина, как будто бы дом вообще был необитаем. Кстати, мне даже показалось, что в этом особняке никто не живет. Обстановка комнат была бедноватой. Здесь было только самое необходимое: стол, диван, шкаф. А некоторые комнаты вообще оставались пустыми. Такое ощущение, что из дома все жильцы съехали или же, напротив, кто-то сюда переезжает.
— Екатерина Лаврентьевна, я к вам из Тарасова приехала. Я — частный детектив, занимаюсь расследованием смерти вашего сына, — объяснила я, на что женщина только опять покорно кивнула и указала мне на стул.
Я присела и продолжила:
— Вы знаете о том, что вместе с Сергеем погибли еще два молодых человека? Вам знаком Евгений Золотавин?
— Нет, никогда не слышала, — подала наконец голос Екатерина Лаврентьевна.
— А Дмитрий Шикунов?
Женщина не торопилась отвечать на этот вопрос. Она потупила глаза, а затем неожиданно крикнула: