Дворец вожделений
Шрифт:
Сано, Рэйко и детективы Иноуэ и Араи вышли из дворца и увидели, что площадь перед ним ярко освещена, полна народа и шумна, словно территория какого-нибудь храма во время праздника. Горели фонари. Солдаты бесцельно толклись, перевязывали легкие раны и попивали из фляжек саке, похваляясь своими подвигами во время операции на острове. Горстка людей Царя-Дракона, захваченных в плен, лежала на земле со связанными руками и ногами. В центре площади счастливые Мидори и Хирата суетились над своим ребенком. Тут же рядом с ними спали детективы
— Наши люди продолжают прочесывать остров, — сказал он, — но, похоже, большинство похитителей либо убиты, либо схвачены. Вы нашли Данносина?
Сано кивнул, все еще находясь под впечатлением исповеди Царя-Дракона. Он считал, что еще до того, как очутился здесь, все знал о преступлениях, совершенных этим человеком, но убийство, ставшее их причиной, открылось с такой стороны, о которой он и не подозревал.
— Я убил его.
— Значит, наша миссия завершилась успешно, — подытожил Янагисава.
Но Сано так не думал. Его тревожил вопрос: что произошло с Рэйко во время пребывания в плену? Он посмотрел на Хирату, их взгляды встретились. Улыбка исчезла с виноватого лица его первого помощника. Сано понимал, что ему придется наказать Хирату за невыполнение приказа. И это омрачило сегодняшнюю победу.
Госпожа Кэйсо-ин похлопала в ладоши.
— Слушайте все! — приказала она. Толпа затихла, все взгляды обратились на нее. — Спасибо вам за то, что спасли меня. Но хватит тратить время, сидя на задницах и поздравляя друг друга. Меня тошнит от этого ужасного места. Поехали домой!
Поднялся одобрительный гул, но тут вступила Рэйко:
— Госпожи Янагисава все еще нет.
Все о ней забыли, включая и канцлера. Сано уже собрался организовать поиски, когда послышался голос Кэйсо-ин.
— Да вот же она!
Сано посмотрел, куда указывала Кэйсо-ин, и увидел госпожу Янагисава, стоящую у кромки леса. Ее волосы и одежда были в беспорядке, руки заломлены, трагическое лицо казалось предвестником надвигающейся беды.
ГЛАВА 32
Спустя четыре дня после нападения на дворец Царя-Дракона торговцы новостями носились с информационными листками по жарким, многолюдным районам Эдо.
— Мать сёгуна спасена от злого похитителя и вернулась домой! — кричали они.
Новость распространялась по городу, по окрестным кумирням звенели гонги и горожане возносили благодарственные молитвы судьбе, помиловавшей Кэйсо-ин. Облаченные в оранжевые халаты монахи ходили по городу, стуча в барабаны в честь освобождения своей покровительницы. В чиновничьем районе Хибия стражники выволокли из особняка судьи Уэды четырнадцать схваченных и закованных в кандалы подручных Царя-Дракона и потащили их налобное место. Официальные лица, присутствовавшие на процессе, ушли из зала суда. Судья Уэда поднялся с возвышения и подошел к Сано, который на процессе давал показания.
— Признателен
— Досточтимый канцлер любит приписывать себе чужие заслуги, — усмехнулся Сано.
— Я знаю, что вы вернули себе расположение сёгуна, — заметил судья Уэда.
— На какое-то время, — ответил Сано.
— А Хосину освободили из тюрьмы?
— Сёгун издал указ два дня назад — как только мы вернулись в Эдо и доставили ему госпожу Кэйсо-ин вместе с головой Царя-Дракона в качестве доказательства, что похититель понес кару.
— Интересно, каковы теперь отношения между Хосиной и канцлером Янагисавой, — сказал судья Уэда. — Но они должны быть рады, что кризис миновал. А мы можем радоваться, что младенец Хираты-сан остался жив. Ведь сегодня в полдень будут праздновать день присвоения ей имени, не так ли?
— Да, — подтвердил Сано. — Вы придете?
Судья кивнул.
— Когда я вчера навестил дочь, она показалась мне задумчивой и подавленной, — помолчав, сказал он. — Как она себя чувствовала сегодня утром?
— Так же. — Беспокойство о Рэйко терзало душу Сано. — Она не рассказывает мне, что с ней произошло в плену, только в общих чертах обо всех женщинах. Я даже не знаю, как ей удалось вывести их из дворца. И она вся в синяках. Она вам ничего не говорила?
Судья Уэда покачал головой.
— Но у меня есть кое-какие подозрения, — мрачно проговорил Сано.
Он вспомнил измятую постель в спальне Царя-Дракона, а рядом с ней женское белое нижнее кимоно. Каким образом Рэйко узнала, где искать Царя-Дракона? На что ей пришлось пойти по принуждению или от отчаяния? Он гнал от себя мысли о том, что могло случиться между мужчиной и прекрасной женщиной, которую он похитил.
Ярость, ревность и беспомощность кипели в душе Сано подобно расплавленному металлу.
Встревоженное лицо судьи Уэды показало, что он догадывается, о чем думает муж его дочери.
— Хотите совет?
— Хочу, — вздохнув, ответил Сано.
— Дайте ей время, чтобы открыться вам, но не забывайте, что некоторых тайн лучше не касаться! Помните, что ее душа верна вам, как всегда. Не судите за то, что с ней сделал какой-то безумец. Не позволяйте ему разлучить вас в тот момент, когда вы особенно нужны друг другу.
Сано был признателен за этот мудрый совет, который упредил его намерение форсировать опасную тему.
— Спасибо вам, досточтимый тесть.
Он ушел, довольный, что ему не нужно призывать Рэйко к ответу, тем более в преддверии другого разговора, который угрожал отношениям почти столь же важным для него, как семья.
В имении канцлера Янагисавы солнце щедро освещало пышную садовую зелень. Но в воздухе висел дым погребальных костров. Усыпавшие гравийные дорожки листья и увядающие цветки лилий предвещали неумолимый конец лета. Цикады звенели, не уставая напоминать об этом.