Двойная игра
Шрифт:
Но Холли была непоколебима.
— Если между тобой и Эшлин Монро ничего нет, что же ты делал в зоопарке вместе с ней и ее детьми?
— Хороший вопрос. Жаль, но я и сам не могу ответить. — Язык у Корда был подвешен хорошо. — Кстати, я упомянул о том, что Этан Торп прибыл в полицейский участок в состоянии крайнего праведного негодования.
Холли фыркнула, и лицо ее стало похоже на каменную, лишенную выражения маску.
— Я не хочу разговаривать об Этане Торпе, Корд.
— А вот он говорит о тебе достаточно много, что позволяет заподозрить вас не просто в случайном знакомстве, как ты мне сказала.
— Я оставлю
Холли направилась к двери.
— Холли, Этан Торп сказал, что ты сделала аборт. — Слова Корда заставили ее на полпути остановиться. — Он, правда, выразился более образно. — Холли вскрикнула и закрыла лицо руками. — Холли, я тебя не осуждаю.
Ее отчаяние было не наигранным. Корд пожалел, что он не одет и не может подойти и успокоить ее. Но, вынужденный оставаться в кровати под простыней, он попытался как-то развеселить сестру.
— Честно говоря, мне не очень хотелось бы, чтобы мой племянник оказался ребенком Торпа. У него, наверное, были бы рога, хвост и желтые глаза, светящиеся в темноте.
Его попытка пошутить не удалась. Глаза Холли наполнились слезами.
— Корд, я не делала аборта, но я знаю, что Этан уверен в обратном. Я… я не хочу его разубеждать.
— Вас с Этаном связывает что-то большее, чем просто случайное знакомство?
Холли кивнула головой и потерянно вздохнула.
— Я встретила его в Колумбусе вскоре после того, как приехала туда. Он был на десять лет старше меня, чертовски умен и интересен. Я влюбилась в него без памяти, он видел это. Я и не думала, что кто-нибудь сможет пробудить во мне такие чувства. Я тогда будто с ума сошла от любви. Совершенно не могла себя контролировать. — Она невидящим взглядом уставилась на ковер. — Это кончилось три года назад, но до сих пор я так его хочу, что… — Ее голос сорвался. Потом она с яростью добавила:
— Я его ненавижу. Ненавижу так сильно, как когда-то любила. Когда я слышу его имя, когда я вижу его… мне хочется сделать ему больно. Хочется его помучить.
Она все не успокаивалась, Корд не знал, что ей и сказать.
— Я видел, что ты натворила в его офисе.
Холли злобно усмехнулась.
— Жаль, ты не видел, что он сделал с моей квартирой перед тем, как я переехала в Атланту. Жаль, ты не знаешь, что он сделал со мной.
Корд был ошеломлен и возмущен.
— Холли, я отомщу ему!
— Нет, Корд, ты не понял. — Холли вспыхнула до корней волос. — Все не так просто. Не буду углубляться в подробности, но у нас были очень сложные отношения, и они меня вполне устраивали.
— Сложные? Холли, как ты могла связаться с…
— Я по нему с ума сходила, если только он сам не сводил меня с ума. — Холли покачала головой. — Это продолжалось пять лет, а когда все закончилось, я думала, что умру. По сравнению с тем периодом, когда я была с Этаном, сейчас я вообще не живу. Теперь все очень размеренно: ни взлетов, ни падений. Это, наверно, лучше, но с Этаном взлеты были так высоки…
— Забудь об этом. — Ему не понравился ее отрешенный взгляд. — С таким человеком, как Торп, падения должны казаться сущим адом.
Холли взяла себя в руки.
— Ты, конечно, прав. Если бы я не забеременела, и… не потеряла ребенка, я, наверное, все еще была бы с ним. Именно из-за ребенка наши отношения прервались, и я уехала в другой город, подальше от Этана.
— Ты была беременна, потеряла ребенка, — повторил Корд мягко. — Мне
— Ни ты, ни кто другой ничего бы не смогли сделать, чтобы уберечь меня от Этана, — сказала Холли, вздохнув. — Я бы не послушала. Я просто не смогла бы. Нас с ним как будто судьба соединила.
— О нет! Давай обойдемся без рассуждений о судьбе.
Холли усмехнулась.
— Я знаю, как ты относишься к судьбе, карме, предназначению… Но в нашем с Этаном случае — Торпы и Уэи…
— Итак, он приехал в Уэйзборо и решил во что бы то ни стало прокатить Уатта на выборах в Конгресс, потому что все еще ужасно сердит на тебя?
Корд пытался заставить ее отказаться от мистики.
— Частично. Но он ненавидел Уэев еще до того, как встретил меня. На самом деле, он специально искал меня в Колумбусе. Он хотел сравнять счет. — Холли глубоко вздохнула. — Этан винит «Уэй коммуникейшнз» и нашу семью в самоубийстве своего младшего брата.
— Что?
— Брат Этана Элиот был обозревателем в газете Уэев в Филадельфии. Он писал исключительно о ресторанном бизнесе. Общительный, очаровательный, веселый молодой человек. Кроме того, он вел на местном телеканале передачу, посвященную кулинарии. Его очень любили в городе, он был своим парнем в любой компании.
— Пока? — с любопытством подсказал Корд.
— Пока он не попался на мошенничестве. Если Элиот давал хороший отзыв о том или ином ресторане, доходы его владельцев сразу резко повышались. И если кто-то из владельцев предлагал Элиоту взятку, он от нее никогда не отказывался. Он редко себя ограничивал, и ему постоянно приходилось оплачивать крупные счета. Мало-помалу он дошел до того, что стал вымогать деньги у владельцев ресторанов, угрожая им в противном случае неблагоприятным отзывом об их заведении. В один прекрасный день владельцы ресторанов устали от этого и пожаловались районному прокурору. Элиота решили поймать с поличным. Когда он в очередной раз потребовал денег, владелец ресторана включил диктофон.
— Ты хочешь сказать, что их разговор записали на пленку? Ох!
Холли кивнула.
— У Элиота были крупные неприятности. Ему грозило длительное тюремное заключение и штраф, исчислявшийся тысячами долларов. К тому же он был по уши в долгах.
— Почему же он не попросил помощи у брата? Почему тот не нашел ему хорошего адвоката? Все знают, что у Этана денег куры не клюют.
— Элиот был слишком горд, чтобы так поступить, или знал, что ему уже ничто и никто не поможет.
— Итак, он покончил с собой, — заключил за нее Корд. — Но при чем тут «Уэй коммуникейшнз»?
— Как только стало известно, чем занимался Элиот, его тут же уволили из газеты. Бывшие коллеги стали всячески избегать любых контактов с ним. Его даже не пустили в офис, чтобы он мог забрать вещи из своего стола. Элиот был очень подавлен тем, что внезапно превратился в парию и испортил себе репутацию. Начальство запретило служащим общаться с ним, и все это было инспирировано Дейландом и Стаффордом. Телевидение последовало их примеру. Стаффорд даже специально поехал в Филадельфию и проследил за тем, чтобы все средства массовой информации окончательно отказались от Элиота. Таким образом они сохраняли свой престиж. Этан считает, что последней каплей, заставившей Элиота переступить черту, стал именно приезд Стаффорда, но наверняка сказать трудно. Записки он не оставил.