Двойная игра
Шрифт:
– Эй, Мария, - услышала я у окна знакомый голос и перевесилась через подоконник.
Передо мной висел в воздухе Торбо, счастливый и, судя по шоколадному запаху, исходившему у него из ноздрей, сытый.
– Накормили?
– строго спросила я.
– А как же, - похвастался мой слуга и личный самолет.
– Эльфийский шоколад - самое лучшее лакомство во всей Фуфляндии.
– Я тоже хочу!
Напрасно я надеялась, что он отправится на дворцовую кухню и утащит из открытого окна хотя бы маленькую тарелочку. Ладно, надо будет попросить Нюкукулюэль угостить меня за ужином, а попутно разведать о проблеме эльфийской
– А как лошадки?
– поинтересовалась я у дракончика, который никак не хотел улетать из-под моего окна.
– Тоже сыты, - оскалил он пасть.
Зато обо мне никто не позаботился, отправили в какую-то каморку размером с ванную комнату, нарядили только по требованию и ни разу не поинтересовались, как я тут себя чувствую. А мне очень нехорошо: во-первых, с Ди осталась какая-то эльфийская красотка, и она запрещает мне видеться с любимым, а во-вторых, я не могу уснуть.
Попрощавшись с драконом и, строго-настрого, наказав ему следить за окном комнаты, где держали Димиана, я снова легла на кровать и попыталась заснуть. Я закрыла глаза, но ничего большего у меня не получилось. Мне казалось, что я была полна сил. И только Нюкуку уверяла меня, что я как выжатый лимон. Да, вся моя магическая сила куда-то исчезла, мои желания не становились реальностью, и у меня не получалось сотворить даже простейшего светящегося шарика. Но я не боялась за свой дар Избранной. Потому что еще ни одна героиня романа не лишалась своих способностей в середине пути. Мне просто надо отдохнуть.
Будем считать красных дракончиков: один, два, три, четыре…
Я уснул в гномьих горах, а когда пришел в себя, то понял, что я лежу в постели из натурального эльфийского шелка. Как приятно тонуть в мягких перинах, набитых практически невесомыми перьями птицы Фуф, эльфийской покровительницы. Такого блаженства я не испытывал ни разу в жизни. Я только читал в книгах по эльфоведению о быте сего народа, да слышал несколько рассказов от Нюкукулюэль, принцессы, проходившей стажировку в нашей школе.
Дело в том, что эльфийская магия отличается от человеческой. Она ближе к природе и не так груба. Ни одно заклинание ушастых магов не способно убить живое существо, тогда как боевой заговор типа файербола способен сжечь и взорвать довольно большой участок.
В основном эльфы занимаются регенерацией, и их лечебные силы не сравнимы ни с чьими больше. О, как мне было приятно. Я прочитал несколько сложных заклинаний, насколько я помню, пытаясь угодить всем прихотям моей подопытной, а потом просто свалился без чувств.
Я с трудом привстал на локте и потянулся за зеркалом в серебряной оправе, что лежало на столике у моей широкой кровати. Когда я увидел свое истинное лицо, то пришел в ужас: "Неужели Мари видела меня таким, какой я есть на самом деле?" Если это так - плакал мой диплом. Я был уверен, что узнай иномирянка правду, она тут же убежит от меня на другой край Фуфляндии и примется искать выход домой. Да, если она дотуда доберется, потому что с ее талантом попадать во всякие неприятные истории, остаться в живых, не имея никаких способностей к магии, - весьма трудная задача.
Так, я в Лутиниэле, это не может не радовать. Кажется, когда я ненадолго приходил в себя, я видел лицо прекрасной Нюкукулюэль. Если это так - то я в безопасности. И Мария тоже, если она никуда
Дверь тихо приоткрылась, и ко мне в спальню вошла прекрасная Нюкуку. За те несколько лет, что мы не виделись, она стала еще красивее и привлекательнее. Если говорить о той девушке, в которую я влюбился с первого взгляда, то это была сия прекрасная эльфийка. Я понимал, что она никогда не отречется от своей расы и не променяет бессмертие на любовь, что лет через пятьсот она выйдет замуж за какого-нибудь эльфийского принца и приведет его в свой дворец.
Как ни странно, но Нюкуку была сиротой. Ее отец погиб две тысячи лет назад в легендарной битве с тремя Властителями Стихий, а мать зачахла от скуки по любимому шестьсот лет назад. И теперь трехтысячелетняя Нюкуку жила одна-одинешенька в большом замке. Последнюю тысячу лет не один принц предлагал ей свою руку, но эльфийка отвергала все предложения, потому что не чувствовала в своем сердце любви ни к одному кандидату: один легкомысленен, другой - зануден, третий - продажен. Да, эльфы тоже могут быть не очень порядочными существами. А недавно Нюкуку вдруг захотела изучить человеческую магию и отправилась в нашу школу.
Там мы с ней и повстречались. Эта была первая эльфийка, которую я видел в своей жизни. Мое сердце было поражено окончательно и бесповоротно. После встречи с беловолосой юной внешне красавицей, я не мог больше влюбиться в человеческое создание. Ни одна сокурсница, и даже Мария, представляющаяся самой красивой в своем племени, не могли пробудить во мне чувства прекрасного. По сравнению с глазастой Нюкуку они все смотрелись ничего не представляющими из себя простушками.
И вот она приютила меня в своем замке, как однажды пообещала лунной ночью, когда ее стажировка в школе человеческой магии подошла к концу, и она уезжала домой в карете, запряженной тройкой единорогов.
– Привет, - улыбка расползлась по моему лицу.
– Но разве можно себя так изводить?
– ее холодные худые пальцы коснулись моей щеки, и я еще раз улыбнулся.
– Я не мог поступить иначе. Иначе Мария возненавидела бы меня.
Вопросительный взгляд лазурных, как чистые озера, глаз застыл на моем лице.
– Это моя дипломная работа, Нюкуку, и я должен пройти этот путь один и сделать все сам.
Желание рассказать всю правду подкатило к горлу. Я понимал, что бывшей ученице нашей школы нельзя разглашать темы своего диплома до тех пор, пока я не получу звания мага. Но я не мог не поделиться с моей любимой эльфийкой всем, что накипело за последний десяток дней.
И я начал обо всем и по порядку. Как только я дошел до Пророчества, Нюкуку закрыла рот руками и захихикала.
– В чем дело?
– вопросительно уставился я на нее.
– Дело в том, - таких веселых глаз я у нее никогда еще не видел, и это выражение лица мне нравилось в ней больше всего на свете.
Пожалуй, это смеющееся лицо Нюкукулюэль, ее розовые щеки и белоснежные пряди, обрамляющие овальное загорелое личико, до конца дней моих будет сопровождать теперь в моей памяти образ этой прекрасной женщины.