Двойная игра
Шрифт:
Кэсси сцепила на коленях дрожащие руки. В самых дерзких мечтах она не могла себе представить, что он сделает ей предложение именно сегодня. Чем это вызвано? Хотя почему бы не принять просто как факт то, что он любит ее и хочет взять в жены? По-видимому, она не на шутку зацепила его, раз он в корне изменил свои взгляды на отношения между мужчиной и женщиной. Кэсси вдруг со всей ясностью осознала, что все это для нее значит. Вряд ли теперь его любовь обернется ненавистью, если даже она признается, что в действительности ее зовут Кэтрин
— И для меня тоже, — признался он. — Но для разнообразия я хотел бы услышать от вас «да».
— По-моему, вы и не ждете другого ответа, верно? — чувствуя себя на седьмом небе, сказала Кэсси. — Да, Майлз. Да, да, да!
— Любимая! — прошептал он, снова беря ее руку в свою. — Как глупо с моей стороны делать предложение в таком неподходящем месте. Я не могу даже поцеловать тебя!
— Знаю. Надеюсь, подобные промахи у тебя не система?
— Разумеется, нет!
Щеки Кэсси запылали от удовольствия, и она поспешно вернулась к своему суфле, хотя в эту минуту на тарелке могло бы лежать все что угодно, даже безвкусный картон, потому что она была всецело поглощена чувствами, которые бушевали у нее в душе.
— Когда ты понял, что любишь меня? — спросила Кэсси немного погодя, когда подали главное блюдо — ассорти из морских деликатесов. Но ей уже было не до еды.
— Ты мне страшно понравилась сразу, с первого же взгляда. Но только в самолете, когда я проснулся и увидел, как ты спишь в соседнем кресле, я понял, что хочу всегда просыпаться радом с тобой.
Слова Майлза тронули Кэсси до глубины души, в ее глазах блеснули слезы.
— Давай уйдем отсюда, — внезапно охрипшим голосом сказал Майлз, — а то я сделаю что-нибудь такое, из-за чего наши имена окажутся на первой полосе «Лос-Анджелес тайме»!
Кэсси кивнула, он бросил на столик несколько банкнотов и, шепнув два-три слова удивленному официанту, быстро повел ее к выходу.
У ресторана их ждала машина с шофером, и едва они устроились на заднем сиденье, отделенном от водителя стеклянной перегородкой, как Майлз привлек Кэсси к себе.
В его поцелуе, нежном и страстном, Кэсси ощутила требовательное желание и, не раздумывая, с радостью отдалась его власти. Она любила этого человека больше жизни. Она просто не представляла себе жизни без него. Губы ее открылись, и Майлз со стоном проник в их влажную сладостную тайну. Внутри у Кэсси что-то затрепетало, откликаясь на ласки, и она теснее прижалась к Майлзу, сожалея, что одежда мешает по-настоящему почувствовать его тело.
Рука Майлза скользнула в вырез ее платья, легла ей на грудь. Легкий трепет перешел в слабую дрожь и затем в судорожный спазм, сладкой болью отозвавшийся в сокровенных глубинах ее существа. Вскрикнув, она с силой прижалась к нему. С глухим стоном Майлз оторвался от ее
— Не здесь, любовь моя, нет… — прошептал он, отодвигаясь, но не выпуская ее руки, так что она чувствовала пронизывающую его тело дрожь. И какого черта я не отпустил шофера? — пробормотал он. — Если бы я вел машину сам, мы…
— …оказались бы в конце концов на заднем сиденье, как пара неопытных глупых подростков! — докончила она.
Губы Майлза тронула усмешка.
— Напрасно ты так. Я бы сейчас не прочь с ними потягаться!
— И я тоже, — призналась Кэсси.
Он склонился к ней.
— Значит ли это, что на сей раз ты не скажешь «нет»?
— Нет… то есть да. Господи, опять не то. Кажется, правильнее будет сказать «нет», верно?
— Не знаю, — неопределенно улыбнулся Майлз. Кэсси слегка приподнялась и кончиком языка тронула его ухо.
— Такой ответ тебя удовлетворит? — прошептала она.
— Вполне.
Остаток долгого пути до Сан-Диего они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и молчали — слова были не нужны. Майлз чутко уловил настроение Кэсси и словно бы давал ей возможность поразмышлять.
— Ты действительно уверена? — взволнованно спросил он, когда они вышли из лифта на своем этаже.
— Более чем, — ответила она и, взяв его под руку, повела в свой номер.
Включив свет, Кэсси мгновенно поняла свою оплошность: она забыла убрать со стола оставленное администратором шампанское, цветы и фрукты. И, разумеется, от Майлза это не укрылось.
— Кто все это прислал? Тайный обожатель?
Она покачала головой, лихорадочно подыскивая правдоподобное объяснение.
— Администратор. Когда я позвонила, чтобы узнать причину, он сказал, что вообще это предназначалось для новобрачных, живущих этажом ниже, но тем не менее настоял, чтобы я оставила все у себя.
— Очень щедрый жест, — без всякого выражения произнес Майлз.
— Может, поставить шампанское в холодильник? А потом мы его выпьем, хорошо? — быстро предложила Кэсси.
— Потом мы будем спать, — сказал Майлз, притягивая ее к себе. Теперь он уже не колебался и ни о чем не спрашивал. Он желал ее и чувствовал себя хозяином положения.
Уверенным движением он подхватил ее на руки, пронес через всю комнату к огромной кровати и мягко опустил на покрывало. Дыхание его участилось, серые глаза затуманились от страсти. Не сводя с нее глаз, он зажег лампу у постели, погасил верхний свет, затем быстро расстегнул рубашку, пояс и брючную молнию и через секунду стоял перед нею совершенно обнаженный. Кэсси не раз случалось видеть своих братьев почти раздетыми, и все-таки она думала, что, увидев Майлза без одежды, почувствует смущение. Но смущения не было и в помине. Ей казалось, будто они давным-давно уже стали любовниками, и, когда Майлз умело расстегнул молнию и стянул с нее платье, под которым почти ничего не было, она не испытала ни малейшей неловкости.