Двойная месть
Шрифт:
— А что она натворила? — Любопытство Памелы начало перерастать в смутное ощущение знакомого поворота дел.
— Она потребовала повышения оклада, вот что! — крикнул Стив. — Возомнила себя незаменимой. А за отказ взяла и отомстила. Самым примитивным способом. А работал с ней я. Мне, значит, и отвечать. Впрочем, никого это не волнует.
— А что за программа? — Памела поняла, что никуда отсюда не уйдет, пока не разберется досконально.
— Да вы все равно не знаете.
— А вдруг знаю?
— Разве охранников учат работать с программами
Памела гордо подняла голову.
— Я не всегда служила в охране.
— А где еще? — насторожился Стив.
Она обвела взглядом комнату.
— Вот в такой же лаборатории... когда-то. Таким же сотрудником, как вы. Ну, почти таким же.
Глаза Стива стали огромными.
— Где?! Где это было?! — закричал он.
Памела взглянула на него удивленно и настороженно.
— В Эйбивилле, в Исследовательском центре. В лаборатории...
— Вот где я вас видел! — заорал Стив, хватая ее за руку.
— В лаборатории? Нет, там мы точно не виделись, — замотала головой Памела.
— Нет, не там... Когда вы находились в Эйбивилле?
Памела задумалась.
— Приехала туда, кажется, года два назад. Точно не скажу.
— Зато я скажу! — радостно воскликнул Стив. — Это было в июле позапрошлого года. Даты не помню, но помню девушку с жемчужным браслетом... — И он взглянул на ее руку, которую еще не выпустил из своей.
Пораженная Памела вытянула руку и отступила на шаг.
— Да, верно. Где, говорите, вы меня видели?
— В аэропорту. Вас нельзя было не заметить. Я улетал в тот день, получив работу в Мантоне. Но вас я запомнил сразу. Такая красивая девушка, такое счастливое лицо!.. Да, это были вы, верно?
Памела резко помрачнела и потупилась.
— Верно-верно. Я как раз приехала... по вызову... устроилась в лабораторию к одному типу...
— Так, значит, вы в курсе, как справиться с этой чертовой программой?! — перебил ее Стив, резко оживившись. И кинулся включать компьютер.
— Не уверена, что все помню, но может быть, — пожала плечами Памела.
— Вдвоем мы справимся! — Стив бодро подогнал к столу еще одно офисное кресло — для Памелы.
Ей не понадобилось и получаса, чтобы вспомнить навыки работы. Стив радостно следил, как Памела умеренно воссоздавала и обрабатывала данные, громко комментировал процесс, бодро похлопывал ее по спине, а получив распечатку с результатами, проскакал по комнате таким аллюром, что Памела, в свою очередь следя за его бурными прыжками, не могла удержаться и хохотала от всей души.
Приступ веселья был оборван звонком на мобильник Стива. Он резко остановился, схватил трубку, свирепым взглядом велел Памеле затихнуть и совсем другим, извиняющимся, виноватым тоном принялся увещевать абонента:
— Да-да. Конечно, дорогая. Я уже закончил, вот-вот приду. Все получилось. Ну как-как... Подумал, посидел, справился. Да, готовься. Ну как обычно, ты же знаешь. Конечно. Целую. — Закончив разговор, вздохнул и взглянул на Памелу которая
Она лишь ласково кивнула в ответ, выпроваживая из стен вверенного ее охране здания задержавшегося сотрудника. Через полчаса явилась напарница. Сдав смену, Памела почти бегом добралась до дому и поскорее улеглась спать, чтобы отдохнуть от непривычного напряжения умственной работы.
Ее разбудил звонок в дверь. Курьер в зеленой бейсболке и зеленой куртке неразборчиво протарахтел название фирмы, вручил удивленной полусонной девушке красивую блестящую коробку, велел расписаться в получении и исчез.
Ничего не понимая, Памела поставила коробку на стол и осторожно сняла упаковку.
В прозрачной колбе тянулась вверх из миниатюрного кашпо светившаяся лунным светом бледно-желтая, почти прозрачная орхидея.
Памела долго смотрела на нее. Потом сняла защитный колпак и провела губами по лепесткам, касаясь их нежно и бережно, как дарят первый поцелуй.
Потом снова надела колпак на драгоценный цветок, легла и закрыла глаза. И увидела другие — близкие, темные, восторженно глядевшие на нее, наверное как тогда, в порту Эйбивилла, целую жизнь тому назад. А она и не заметила их. Она не заметила его. Но теперь... Ах если бы он был свободен...
13
Время, проведенное в совместной работе, не прошло даром ни для Памелы, ни для Стива. Теперь при каждой встрече они улыбались друг другу, как два заговорщика, знающие одну и ту же тайну. Но встречи были довольно редкими. Вскоре Памелу перевели на ночное дежурство, и она почти не видела Стива. Не придав особого значения перемене режима службы, Памела все приняла как должное.
Ни тот, ни другая не подавали от себя никаких знаков. Но Памеле казалось, что Стив думает о ней больше, чем обычно думают о случайно встретившемся человеке. Она заботливо ухаживала за нежной орхидеей, разговаривала с ней, рассказывала ей свою историю, как могла бы рассказать это самому Стиву.
И подобно тому, как таяла ее душа при виде Стива, так истончалось, бледнело, расплывалось воспоминание о такой же паре, какой были когда-то они с Джеймсом. В ежедневных беседах с лунной орхидеей прошлое теряло остроту боли и, отдаляясь, все больше становилось мифом, сном, старинной сказкой, которую кто-то когда-то поведал деревенской девчушке Пэм, вообразившей себя героиней чужой истории. А потом чары развеялись и наступила реальная жизнь. Ничуть не хуже сказочной.
С каждым днем, глядя на подарок Стива, Памела ощущала все более нарастающую легкость в душе. С утра первой мыслью теперь было: не привиделся ли тот совместный рабочий вечер? Но орхидея встречала ее на кухонном окне таинственным лунным светом, самой реальностью своего существования убеждая в подлинности удивительного приключения и благодарности Стива.