Двойная ошибка
Шрифт:
Она, как и раньше, не очень многословна. Чтобы заполнить тишину, мне приходится рассказывать подробно о своей жизни за эти десять лет, о работе. Кажется, ей всё это очень интересно. Слушает, иногда задаёт уточняющие вопросы. Говорю, а мысли крутятся вокруг тоненького женского тела, полностью закрытого одеждой, но от этого ещё сильнее манящего и будоражащего воображение.
Я уже давно не тот мальчик, который мог годами смотреть с безграничным восхищением на своё божество и даже не помышлять о том, чтобы прикоснуться к любимой. Я – взрослый мужчина, который привык получать то, чего хочет. И будь на месте Лины
Но с моей девочкой такой номер не пройдёт. И она не позволит, и я не посмею. Или посмею? Вопрос, как заноза, не даёт покоя. Вредный голос внутри настойчиво призывает попробовать допустимые границы. А вдруг?
Какой-то чёрт кусает меня и я, улучив момент, когда Лина отворачивается, подбираюсь к ней со спины. Посмотреть в глаза мне не хватит смелости… Касаюсь ладонями её рёбер. Она вздрагивает и замирает. Осторожно веду руки вперёд и смыкаю на животе, одновременно прижимаясь к её спине.
– Что ты делаешь? – Лина реагирует не сразу.
– Схожу с ума… – выдыхаю ей в волосы.
Отчаянно пытаюсь надышаться её близостью, слегка растрёпывая носом безукоризненно приглаженные волосы на макушке. Кажется готов опуститься перед ней на колени, только бы вымолить её благосклонность… Лина откидывает голову мне на плечо. Или это только чудится? Голос внутри подначивает провести рукой вверх, через аккуратные холмики, и коснуться нежной кожи на шее.
– Лёня, ты женат, – говорит тихо бесцветным голосом.
– Я разведусь, обещаю.
– Вот когда разведёшься, тогда и поговорим, – Лина выпутывается из капкана моих рук и резко поворачивается.
Её глаза полны немого укора. Конечно, принцесса Айлин никогда бы не стала довольствоваться вторыми ролями. И я почти готов с этим смириться, но ведь знаю о её прошлом! Чёрт вылезает из табакерки и вселяется в меня. Сопротивляться ему невозможно!
– Рафик тоже был женат, но тебя это не остановило! – даже голос повышаю от нахлынувшего неожиданно гнева.
Лина отшатывается от меня, как от удара.
– Что ты сравниваешь? Это совсем другое! И у меня не было выбора! Это был единственный шанс тогда спасти Эдже. У неё была пневмония, а ютились мы на койке в общей комнате в неотапливаемом общежитии! – хотя слёз ещё не видно, но в голосе уже слышен плач, он мгновенно меня отрезвляет.
Ящик Пандоры открыт. Вижу, как глаза постепенно наполняются слезами, как первые капли сбегают по щекам… Ну что я за кретин такой? Почему я раз за разом умудряюсь всё испортить? Однако, видимо, мне этого мало, потому что инстинктивно делаю шаг вперёд, обхватываю Лину руками и прижимаю к себе. Клянусь, что в этом жесте нет никакого сексуального подтекста! Хочу её пожалеть и заверить, что теперь я их никогда не оставлю. Но она воспринимает это иначе и пытается высвободиться. Хорошо хоть не дерётся. Сумасшедший дом!
Айлин отстраняется, закрывает лицо руками и плачет. Доигрался…
– Лина! – уже не трогаю её. – Прости меня, я не должен был тебя упрекать. Я просто ревнивый дурак, ум за разум заходит, когда думаю, как другие мужчины прикасались к тебе.
Не реагирует. И я в который раз почти физически ощущаю, как она выстраивает между нами высоченную стену…
Этот инцидент встряхивает меня, будит совесть и запускает мыслительные процессы, которые я приостановил в связи с подготовкой
Застаю жену за компьютером. Она часто по вечерам работает дома. В последнее время я мало интересуюсь её делами – голова пухнет от предстоящего тендера и мыслей об Айлин и детях.
– Инга, нам нужно серьёзно поговорить, – собираюсь перейти сразу к сути, чтобы не отнимать прелюдией друг у друга драгоценное время.
Жена отрывает глаза от экрана.
– Лёня, давай не сейчас. У меня сроки горят, подрядчик подставил. Ну не до разговоров мне, особенно серьёзных. Прости, ладно?
Может быть, между нами с Ингой и нет любви, но совершенно точно было и есть безграничное уважение. И даже мысли о Лине не в силах вытеснить его из меня. Поэтому я принимаю её просьбу и снова откладываю вопрос о разводе.
Возможно, так даже будет правильнее. Неделя-другая погоды не сделают. Тендер уже вот-вот, я весь издёргался из-за него. Что-то меня гложет, какое-то нехорошее предчувствие, а понять, в чём дело, не получается. Рассказать никому не решаюсь – поднимут на смех и проедутся асфальтовым катком по моему тщеславию.
Глава 15
Айлин
Каждый раз одновременно и жду с волнением прихода Лёни, и побаиваюсь. За годы работы в ресторане я научилась расшифровывать эмоции и желания мужчин по взглядам и жестам. То, как Лёня смотрит на меня, заставляет внутренности сжиматься, причём совсем не от страха.
Хотя и от страха тоже. И от отчаяния. Он женат, но глядит на меня так, будто я – единственная женщина на свете. Очень нежно, волнительно, трепетно, горячо, с вожделением. Это льстит мне, но так нельзя, неправильно. У мужчины может быть только одна жена. На моей родине многожёнство официально запрещено. Хотя в старых в традициях моего народа раньше гаремы считались нормой, уже давно всё изменилось. И я ни за что в жизни не согласилась бы добровольно делить своего мужчину с другой женщиной.
Рафик не в счёт. Я не считала его своим мужчиной. Вынужденно пошла на его предложение, чтобы спасти детей, другого выхода у меня не было. Долго отказывалась… Но когда Эдже понадобились дорогие антибиотики, ей становилось всё хуже, а денег на лекарства не было, пришлось сдаться. Врагу не пожелаю оказаться когда-нибудь перед таким выбором.
Мы прожили в доме Рафика почти четыре года. Я прикипела душой к нему и его семье. Помогала Фатиме после тяжёлых родов, занималась старшими детьми, мы вместе выхаживали её маленького Камиля. С ними я чувствовала себя защищённой и нужной, мои дети всегда были сыты, одеты-обуты. Рафик, Фатима и их дети стали для нас семьёй, хотя моя роль в их доме была незавидной. Я очень страдала, когда они уехали и оставили меня.