Двойник короля 13
Шрифт:
«Два в одном» поднялись с кровати. Движения были неловкими — тело ещё не привыкло к двум хозяевам, управляющим им попеременно. В те мгновения, когда у руля стоял старик, он кивал мне с пониманием. Дядя Стёпа догадывался, что я собираюсь сделать.
Мы вышли из комнаты и направились по коридору. Свет ламп заливал особняк. Слуги, встречавшиеся на пути, кланялись так низко, словно перед ними был не я, а сам император. Что-то изменилось со времени моего отъезда. Я видел в их глазах не просто уважение, а благоговейный трепет.
Служба
— Граф, — кивнул один из охранников, чуть склонив голову.
Теперь меня называли так даже свои. Новый титул создавал дистанцию и с теми, кто прошёл вместе со мной через огонь и воду. Странное чувство: одновременно льстило и раздражало.
Спустились в подвал. Воздух здесь был прохладным и влажным, со слабым запахом плесени и чего-то ещё — металлического, словно ржавое железо. Шаги эхом отдавались от каменных стен, создавая гулкое, тревожное звучание.
Факелы в настенных держателях бросали неровный, рыжеватый свет, отчего тени казались глубже и опаснее. Сыростью тянуло из углов, а каменные плиты под ногами были скользкими от конденсата.
Через новое зрение я видел, как тускло мерцают магические печати на дверях камер, — защита от того, что находится внутри, или от тех, кто мог бы прийти снаружи. В воздухе висела едва заметная паутина энергетических нитей — следы давних заклинаний, наложенных ещё при постройке подвала.
Прошёл мимо бывших апартаментов Саши, хмыкнул про себя. Остановился перед одной из дверей и ловким движением руки выпустил магию льда.
Тело Лампы сковало мгновенно, тонкая ледяная корка покрыла его с головы до ног, кроме нескольких участков. Так, чтобы он не мог двигаться, говорить, а только слушать. Жёстко, но необходимо. Пусть рыженький узнает правду, какой бы горькой она ни была.
Я открыл дверь резким движением, и петли протяжно скрипнули, словно жалуясь на грубое обращение.
— Господин! — тут же упала в ноги рыженькая девушка, едва я переступил порог. — Вы пришли лично проверить? Какая честь… Сам граф Магинский снизошёл до меня. Очень приятно. Как там мой Лампа?
Одежда на девушке была измята и запылена, волосы спутались, но в глазах горел странный огонь — смесь страха, надежды и чего-то ещё, холодного и расчётливого. Тонкие, почти по-детски пухлые губы дрожали, подбородок был напряжён, а руки нервно теребили подол платья.
Девушка выпрямилась так, чтобы её грудь была лучше видна. Прикусила губу, смущённо посмотрела и отвела взгляд. Да она заигрывает….
Её источник — слабенький, третьего ранга — пульсировал нестабильно, выдавая волнение. Но не ужас, не отчаяние, а тревожное ожидание. Словно она готовилась к чему-то, репетировала свою роль.
— С ним всё в порядке, — помог ей подняться, придерживая за локоть.
Кожа девушки была холодной и влажной, как у лягушки. Или мне это лишь показалось?
Иголочка правды была зажата между пальцами моей свободной руки. Хотелось, чтобы я оказался не прав. Рыженький не видит, что я сделал. Если она всё хорошо ответит… Значит, моё чутьё меня подвело, и это будет один из редких случаев в обеих жизнях.
Я незаметно воткнул иголку в Евдокию. Девушка замерла, как статуя. Её глаза расширились, зрачки сузились до размера булавочных головок. Мой яд подействовал мгновенно. Я видел, как по каналам её источника побежала тонкая алая нить, отравляя волю и развязывая язык.
Первый раз наблюдаю, как именно работают моя магия и иголка «правды». Возникла пауза, пока изучал. Тряхнул головой.
— Расскажи, почему Лампа решил перескочить ранг, хотя это очень опасно? — спросил, глядя ей прямо в глаза.
— Я его направила, — открыла рот девушка и сразу же захлопала глазами, не понимая, почему слова вырываются против её воли. — Толкала, подговаривала.
Тень паники пробежала по лицу. Евдокия попыталась прикрыть рот рукой, но тело отказывалось подчиняться. Я видел, как она борется с желанием говорить, но яд правды уже работал, разрушая преграды между мыслями и словами.
— Зачем? Это могло его убить, — уточнил, не сводя с неё взгляда.
— Он должен стать сильнее, полезнее роду, тогда вы будете его больше ценить, платить, — слова вытекали из неё, как вода из пробитой бочки. — А значит, если бы он на мне женился, я могла бы получить ко всему этому доступ. Из того, что услышала, поняла:вы его очень цените. Умер бы он, а я бы была на вашем содержании.
Её руки начали дрожать, глаза наполнились слезами, но не от раскаяния, а от стыда и страха разоблачения. Теперь она понимала, что я знаю правду, и это приводило девушку в ужас.
— Понятно, — кивнул, чувствуя горечь во рту. — Ещё что-то?
— Та сучка! — выдохнула Евдокия с внезапной яростью, её лицо исказилось. — Ольга, она начала догонять моего мальчика в умениях. А ещё может ноги перед вами раздвинуть и стать полезнее, чем Евлампий. Нужно было её обойти, показать на её место!
Ревность, значит. Обычное человеческое чувство, превращённое в оружие. Покосился на застывшую фигуру Лампы. Сквозь лёд не было видно его лица, но я представлял, что сейчас творится в душе рыженького.
— Тебе-то какая разница? — хмыкнул, отступая на полшага.
— Большая! Я обычная дворовая девка, у меня никакого будущего, — лицо девушки сморщилось от бессильной ярости. — Родители рабы, я рабыня. А так могла бы стать человеком. Хотела использовать Лампу, подняться, деньжат поднакопить. Он же верит во всё, что я ему говорю. А там привела бы себя в порядок и, глядишь, за имперского аристократа бы выскочила, когда он скоропостижно скончался.