Двойник короля 18
Шрифт:
Значит, место влияет на големов. Интересно, полезная информация для будущего.
— Забавно, — хмыкнул. — А что с моими девушками? Они в безопасности?
Вернулся к главной теме, големы подождут. Вероника и Елена, Изольда… Их я никому не отдам. Лахтину заберу, это лишь вопрос времени.
— Пока да… Они ещё не стали частью дома, — буднично ответил олень.
В его тоне не было ни тревоги, ни успокоения. Просто констатация факта, как сообщение о погоде.
— Объясни, — мой голос стал твёрже, со стальными
— Формально, — откуда он вообще знает такое слово? — они твои. Ты спаривался с ними, и они больше люди, нежели монстры. Но если не заберёшь, твои самки станут частью нашего дома. Навсегда. Их облик, память, суть — всё растворится тут. Ты не сможешь отличить их от других обитателей.
Мороз пробежал по спине. Потерять всех? Не в бою, не от врагов, а просто… раствориться, стать чем-то другим. Забудут меня, всё?
Руки сжались в кулаки, вены вздулись от напряжения. Зубы стиснуты так, что челюсть заныла. Ещё одна волна ярости пробежалась по всему телу. Я скрипнул зубами и сжал кулаки — боль отрезвляла сознание. Сука! Какого хрена?
— Почему они попали сразу туда? — задал вопрос. — Кто это сделал?
Слова выходили отрывисто, резко, как удары кинжала.
— Никто… Дом, — пожал плечами олень. — Они часть нашего мира, ты — нет.
Вот вообще легче не стало. Ладно, будем разбираться с проблемой. Вот только как её, сука, решать?
— Сколько времени у меня есть? — спросил хрипло.
Время — критический фактор. Нужно определить сроки, чтобы планировать.
— Не знаю. Оно здесь течёт по-разному. Может, дни. Может, часы. Минуты?
Неопределённость — хуже не придумаешь. Нельзя планировать, не зная временных рамок. Может, уже поздно. Может, ещё есть шанс. Куда идти сначала?
Прокручивал варианты в голове. Перевёртыши в опасности, но живы. Лахтину увели, но она с отцом — вряд ли ей что-то сильно угрожает. Мои земли… Там Витас, Фёдор, другие. Справятся без меня некоторое время.
— Я могу тебе помочь, — сказал Уль, наблюдая за моим лицом. — Ты друг серой зоны, тебе доверяют Бока и Тока. Хоть и человек, но в тебе есть часть нормального.
Странное сочетание слов, «нормального» в понимании монстра серой зоны. Но смысл понятен: я им не чужой.
Ладно. Мне хотят помочь, так и узнаем, что это за помощь.
— Как? — краткость, суть. Без лишних слов.
— Открою портал, — лаконично ответил олень-мужик.
Такой же стиль: без украшательств, прямо к делу. Начинаю его уважать.
— Куда?
Мозг уже прокручивал варианты использования портала. Если можно попасть в «дом» серой зоны, к девушкам, это решит часть проблем.
— В наш дом, к твоим женщинам. Или… — он не успел договорить.
Резкая боль ударила в грудь., словно кто-то всадил раскалённый нож между рёбер и начал проворачивать. Тело выгнулось дугой. Лёгкие сжались,
Я согнулся, хватаясь за грудную клетку. Воздух превратился в огонь, лёгкие сжались.
— Что за?.. — хрипло выдохнул.
Слова едва вырвались из сдавленного горла. Глотка пересохла, будто наждачная бумага.
Боль пульсировала. Знакомый ритм: как сердцебиение, но искажённое, неправильное. Клятва крови, но не моя. Зейнаб… Клятва турчанки активировалась. Почему? Как? Мы были так далеко друг от друга. Что могло?..
Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Концентрировался на источнике боли, на связи, которая тянулась. Что-то активировало её. Неужели турчанка решила меня предать? Нет, не похоже. Эта боль… другая. Не предательство, а страдание.
Видение накрыло волной.
Чёрные стены. Камень, мокрый от сырости. Капли воды медленно стекают вниз, оставляя блестящие дорожки. Запах плесени и гнили забивает ноздри.
Кандалы на запястьях — металл врезается в кожу, оставляя кровавые следы. Ржавчина смешивается с кровью, создавая бурые потёки.
Зейнаб висит, привязанная к стене. Её лицо бледное, губы запеклись кровью, под глазами — тёмные круги. Волосы слиплись от пота и грязи. Глаза закрыты, но веки подрагивают, выдавая сознание.
Рядом размытая фигура. Лицо скрыто капюшоном, руки протянуты к её голове, пальцы извиваются в сложном жесте. Энергия струится между пальцами и виском Зейнаб — тонкие нити пульсирующего света. Ментальная магия.
— Говори, — хрипит голос — низкий, скрежещущий. Не различить, мужской или женский. Голос существа, которое давно перестало быть человеком.
Зейнаб молчит, губы сжаты в тонкую линию. Даже в полубессознательном состоянии не сдаётся. Сила воли этой женщины впечатляла и в таком состоянии.
Маг усиливает давление. Нити света становятся ярче, пульсация ускоряется. Зейнаб дёргается, её тело выгибается дугой. Из губ вырывается стон — сдавленный, приглушённый, но полный боли.
Клятва крови активируется. Защитный механизм срабатывает автоматически. Боль, которую причиняют ей, передаётся мне, и связь между нами становится прочнее в момент опасности.
— Интересно, — бормочет маг. — Я думал, что смогу снять клятву крови. Но ничего…
Фигура наклоняется ближе к Зейнаб. Капюшон скрывает лицо, но чувствуется ухмылка.
Сука! Ты охренел?!
Если не остановлю магию клятвы крови, она умрёт. Если отменю, то продолжат над ней издеваться. Нашёл единственное решение, которое даст мне время. Активировал клятву крови на максимум, и девушку затрясло. Пена пошла изо рта, кровь — из глаз, ушей, носа. Тело содрогается в конвульсиях, кандалы врезаются глубже в кожу.