Двойник поневоле
Шрифт:
– Девица в морге! – рассмеялся Базин. – Ничего блондиночка?
– Надеюсь, ты сейчас не о трупе говорил… – мрачно пошутил Николай.
– Н-е-е! Та рыженькая! – поддержал шутку эксперт. Специфичный юмор врачей, экспертов и сотрудников убойного отдела был бы не понятен остальным людям, – близость смерти побуждает говорить о ней цинично. – Кстати, она была беременна.
– Так вроде незаметно…
– Шесть недель. Сразу видно бездетного парня! – ухмыльнулся Базин. – Живот начинает расти после четырех месяцев.
– Как насчет пивка?
– Годится! Супер! – это было любимое словечко эксперта. – Зайду за тобой через полчасика.
– Договорились!
Мужчин
– Лучше жить со страстной женщиной, чем со скучной! Таких редко бросают!
Он поцеловал ее в шею, соленую и горячую.
– Только иногда убивают… – сказал он, чувствуя набухающую плоть внизу живота.
Повинуясь нахлынувшему желанию, он набрал номер жены и в течение минуты слушал гудки. Достал зажигалку; в пляшущем огоньке мерцали алые зарницы. Он глубоко затянулся, привычно закружилась голова.
– Пошла ты! – вслух сказал Бодров.
– Я вам русским языком объясняю! Граждан вашей возрастной группы для участия в боевых действиях не набирают! – Молоденький лейтенант нервничал, не решаясь встречаться взглядом с этим странным мужиком. Хоть и был тот с явного похмелья; глаза налиты кровью, и перегаром разит, как от пивной бочки, но было в нем нечто такое, что не позволяло сотруднику военкомата вызвать охрану и выставить нервного посетителя на улицу.
– Это ты решаешь? – нагло спросил мужик.
– Закон! – ответил лейтенант, с преувеличенно внимательным видом склонившись над клавиатурой компьютера.
– Ты даже не посмотрел мой военный билет, сынок! – усмехнулся мужчина. Он потер пальцами седые виски, лейтенант отметил сбитые костяшки на кулаках, расплющенный нос и крепкую шею. А также уверенный взгляд глубоко посаженных серых глаз.
– Ладно, – согласился лейтенант. Он открыл лежащий перед ним замусоленный военный билет чокнутого посетителя. Прочел вслух: – Авдеев Сергей Матвеевич…
– Мне мое имя известно! – перебил его мужчина. – Много лет…
– Вот именно, много! – оживился собеседник. Он скосил глаза на дату рождения посетителя, написанную от руки в военном билете. Старые страницы документа испещрили надписи, отмеченные датами, часть из которых относилась к тому периоду, когда лейтенант еще не родился. Афганистан, Ангола, Мозамбик, Ливан… В учебниках не напишут того, что может поведать этот крепкий мужик с колючим взглядом! – Извините, ничем не могу вам помочь! – Он протянул военный билет, который Авдеев равнодушно сунул в карман старенькой куртки.
– Причина в возрасте? – спросил он.
– Мы набираем добровольцев для участия в военной операции…
– Знаю! – прервал
– Ваш возраст и… – он запнулся, – состояние здоровья.
– Здоровье? – переспросил Авдеев.
– У вас проблема с алкоголем, Сергей Матвеевич. И вы хромаете…
Из коридора прилетел аромат свежего кофе, громко рассмеялась женщина, а в полутора тысячах километров от благополучного Петербурга гибли люди.
Авдеев смутно помнил вчерашний день. Так же, как и четыре или пять предшествующих суток. Все началось с того, как в баре ему кто-то протянул стакан, затем следующий. Или же это было не начало запоя, а его продолжение. Не важно. Несколько дней расплылись, разлетелись на осколки, как граната оборонительного действия. Осталось смутное ощущение, будто он променял что-то ценное и разумное на нечто огромное, древнее и иррациональное, чем, по сути, и является Его Величество Русский Запой!
На улице царило пьянящее жаркое лето. Трепетала листва деревьев под порывами ветра, в подсыхающих лужах тонула синева июньского неба. Сергей зашел в магазин, возле кассы терпеливо дожидался очереди мальчик. Он обернулся, дружелюбно улыбаясь. Синдром Дауна, определил Авдеев. Круглое лицо, косящие глаза. Парнишка был одет в чистую курточку кремового цвета.
– Здравствуйте! – Мальчик радостно улыбнулся, обнажилась розовая десна и неправильной формы маленькие зубы.
– Привет!
– Меня зовут Митя!
– Я – Сергей… – Авдеев осторожно пожал протянутую для приветствия руку.
– Следующий! – крикнул продавец, хмурый мужчина восточной внешности.
Мальчик высыпал пригоршню мелочи.
– Дайте мне, пожалуйста, вон ту шоколадку!
Продавец сгреб мелочь, пересчитал.
– Не хватает…
– Что? – Мальчик улыбался.
– Денег не хватает! – раздраженно повторил продавец. – Нужно еще пятьдесят рублей!
– Я заплачу! – вмешался Сергей. Он протянул купюру.
Продавец швырнул на прилавок шоколадку.
– Вам что?
Сергей давно подметил, слабые мужчины избегают встречаться с ним взглядом. Так люди подсознательно игнорируют симптомы тяжелой болезни, считая проявление недуга чем-то несущественным. Признание собственной слабости требует не меньшего мужества, чем ее преодоление.
– Пиво. Две банки. «Очаково».
Авдеев подмигнул мальчику.
– Такие, брат, дела! – вздохнул он.
Пивные банки были теплыми на ощупь. Почему вы пьете? Жидкая, – вот и пью! А если бы водка была твердой? Я бы ее грыз, родимую!
Он вышел на улицу, окунувшись в жизнерадостную ауру солнечного погожего дня. Нигде так не ценят хорошую погоду, как в Питере! Сергей сел на скамейку, потянул жестяное колечко, выступила белая пена. Он поднес банку к губам, стараясь удержать приступ лихорадочной дрожи в руках. Кислая жидкость оросила воспаленное горло; первую банку он закинул в себя не отрываясь. Живот вздулся, как барабан, – последний раз он ел вчера днем – заставил себя проглотить шаурму, купленную в ларьке возле метро. Сергей достал из мятой пачки сигарету, извлек из кармана джинсов старенькую зажигалку. На соседней скамейке сидела бледная девушка. Она сложила руки на животе, часто шмыгала носом; красные глаза указывали на то, что она недавно плакала. Девушка была одета в синие джинсы, белую футболку и летнюю курточку, в одежде угадывался налет небрежности, словно она одевалась наспех. Светлые, с рыжеватым отливом волосы были зачесаны назад и схвачены в пучок на затылке простой резинкой. Минимум косметики на лице, в простоватой внешности было что-то притягательное, какой-то внутренний свет, озаряющий ее изнутри.