Двойники идут на дело

Жукова-Гладкова Мария

— А… — протянула я, и мы с Костиком стали собираться на уборку Ларискиной квартиры.

Я уточнила у Аньки, надо ли мне там что-то искать. Она пожала плечами.

— Братец, конечно, мог что-то оставить… — протянула она. — Он выбрал для себя одну из маленьких комнат — ту, что справа, если входить через дверь.

Костик, внимательно слушавший наш разговор, тут же встрял и поинтересовался, откуда еще можно входить и откуда входили мы?

— Можно в окно, — с серьезным видом ответила Анька. — Альпинистам. Но тебе, ребенок, я рекомендовала бы пока воздержаться от таких экспериментов. Войдете

с мамой через дверь, как все нормальные люди.

Затем Анька почему-то вспомнила историю и классическую поэзию, заметив, что русский народ даже в Европу лез через окно… И вообще, когда у тебя перед носом захлопнули дверь, надо попробовать через него, родимого. А если окно тоже пытаются закрыть, то через трубу — и так далее, в зависимости от индивидуальной степени настойчивости, упорства и желания попасть туда, куда очень хочется. Один из Анькиных жизненных принципов.

Я промолчала и от комментариев воздержалась.

Анька велела мне хорошенько вымыть большую комнату и еще раз протереть все поверхности. Тут я спросила, убираться мне в перчатках или как? И что делать с Костиком? Для него у меня были только зимние варежки. Анька сказала, что я обязательно должна оставить в Ларискиной квартире отпечатки пальцев, и Костик тоже. Странно, если в помещении, где мы — по нашей версии — часто бываем, нет ни следа нашего присутствия. Отпечатки должны быть.

— Что делать, если кто-то появится? — спросила я.

— Все зависит от того кто… — протянула Анька, помолчала, а потом выдала: — Если станут ломиться в дверь, сразу же вызывай милицию. Если позвонят, посмотришь в глазок, а ребенок тут же позвонит мне и скажет, пока ты у двери возишься. Если войдут со своим ключом… Так, в любом случае отдай сотовый ребенку. Он уйдет писать или пить, в общем, ребенок, сам придумаешь, и позвонишь мне. А уж я решу, что делать. Поймешь из разговора, кто пришел. Так, ребенок, ты умеешь пользоваться трубкой? Ах да, тебя уже учили!

Перед выходом из дома я вынула все из своей спортивной сумки-рюкзака, разложила выданное вчера Поликарповой добро по дальним ящикам, оружие Анька оставила в своей сумке под ванной. Я очень не хотела держать арсенал в своей квартире, Анька обещала увезти его назад в "берлогу". Правда, немного подумав, заявила, что кое-что нужно все время иметь под рукой.

— Что? — застонала я.

Не отвечая мне, Анька сложила все "сюрпризы" в шкаф к банке с мышами, которых она сытно накормила, снова восхищаясь красавицами. Оружие очень заинтересовало Костика — он впервые видел все это не по телевизору. Но я была неумолима, потребовав, чтобы ничего стреляющего в моем доме к нашему возвращению не осталось.

— Ладно, не будет, — пообещала Анька и пошла закрывать за нами с Костиком дверь.

Мы поехали на красной "Тойоте". У меня же нет другой машины. А ведь в Ларискину квартиру еду именно я.

Я поставила тачку перед соседней парадной — напротив места не было, мы вошли в лифт и поднялись на седьмой этаж. Дверь легко открылась выданным Анькой ключом.

Несмотря на то, что мы оставили все форточки открытыми, а балконную дверь снаружи вообще закрыть было невозможно, мне показалось, что трупный запах еще полностью не выветрился. Или только

показалось?

Костик отправился на исследование всех комнат, а я, переодевшись в старый халат, взялась за тряпку. Как мне и велела Анька, для начала я все тщательно протерла. Пыли накопилось, скажу я вам… Вчера ночью мы занимались только легко доступными поверхностями. Кто тут вообще убирался раньше? Из Аньки, как я догадываюсь, хозяйка хреновая. Или ее покойный братец за предоставление жилья приводил его в божеский вид? Ладно, какое мне до этого дело?

Потом я взялась за пылесос, но успела пропылесосить лишь большую комнату и начать ту, что с лоджией. В дверь позвонили.

Я замерла на месте. Костик примчался из маленькой комнаты с альбомом открыток, который рассматривал, и вопросительно взглянул на меня.

— Сиди здесь, — прошептала я, выключила пылесос и отправилась к входной двери.

Позвонили еще раз — на этот раз более настойчиво.

Я выглянула в глазок.

На лестничной площадке стоял бандерлог — в смысле именно тот молодец, с которым мы с Костиком познакомились в загородной усадьбе Артема Комиссарова.

Я открыла.

— Здравствуйте, — бандерлог расплылся в идиотской улыбке.

— Здравствуйте, — ответила я. — Простите, не помню, как вас? Или нас не представляли?

— Дима, — представился бандерлог и ненавязчиво отодвинул меня лапой в сторону, чтобы вломиться в квартиру.

Я быстро оглядела лестничную площадку, бросила взгляд вниз и вверх, но больше никого не заметила. Вздохнув, закрыла дверь. Молодец уже проследовал в большую комнату и здоровался там с Костиком.

— Может, кофейку? — предложила я, памятуя о том, что мне нужно дать возможность сыну позвонить Аньке.

— Угу, — кивнул молодец.

— Пойдемте на кухню — обворожительно улыбнулась я, — а то я тут убираюсь…

— Угу, — повторил молодец, внимательно оглядывая комнату.

Не дожидаясь непрошеного гостя, я отправилась на кухню. Должен же он последовать за мной, черт побери! Ведет себя, словно в собственной берлоге. "Но все-таки хорошо, что он не пошел за мной сразу, — подумала я через минуту, оглядываясь в кухне. — Я же должна выяснить, где тут что лежит…"

Я быстро нашла и банку растворимого кофе, и сахар, и печенье и выставила все это на стол. Костик о чем-то разговаривал с дядей Димой. Беседа увлекла обоих. Пожалуй, бандерлог находился на одном уровне развития с моим сыном. По крайней мере, заходя за ними в комнату, я уловила обрывки бурного обсуждения мультфильма о каких-то черепашках, который оба собеседника просмотрели не один раз и с неуменьшающимся интересом.

Дима побрел вслед за мной на кухню, Костик же заявил, что обязательно должен вначале помыть руки. Мама ему не разрешает садиться за стол с грязными руками. Я закатила глаза. Что-то я не помнила, чтобы Костик дома сам, по доброй воле, отправлялся в ванную. Обычно это происходило после десятка напоминаний. К чему бы это, не к войне ли с Турцией, как любила говорить моя бабушка? Но все объяснялось очень просто: стоило дяде Диме повернуться к ребенку спиной, как Костик тут же мне подмигнул. Вот они, вымытые руки. Но на этот раз я не стала напоминать сыну, чтобы он в самом деле их помыл.