Двойники ветра

Флат Екатерина

— Ты говоришь нам уйти отсюда. Уйти куда-то туда, где все не так. Но здесь у нас есть все для жизни и…

— Извините, но вот это вот, — я окинула взглядом пещеру, — не жизнь.

Асиф поспешил мне пояснить мысль пожилой олимки. Похоже, они все здесь были на одной волне.

— Речь о том, насколько это рискованно. Выйти отсюда для нас равнозначно смерти. Они ведь только этого и ждут. И смерть как исход для нас куда вероятнее иного мира.

— Решать вам. — Я устало опустилась на ближайший валун. — Но знайте, что вскоре выход из вашего мира будет уничтожен, и тогда уж точно надежды на спасение не останется.

Собравшись в стороне

от меня, олимцы принялись громко совещаться. Час, не меньше, они взвешивали все за и против. Я к тому моменту уже жутко проголодалась, но от предложенной доброй девушкой порции бурого мха все же отказалась. Хотелось верить, что совсем скоро я уже буду дома, а там и поем нормально. И попью. И посплю. И вообще буду радоваться жизни, раз уж попутно осознала, что эта самая жизнь на расставании с Андреем не закончилась. Чтобы отвлечься от окружающей мрачности, прикрыв глаза, красочно представляла, как я вся такая красивая, счастливая и неприступная прохожу мимо Андрея. А он льет горькие слезы, что распрекрасную меня потерял. Жаль, сцену, когда он, встав на колени, признается мне в любви, вообразить не успела — ко мне подошел Асиф. Чуть дрожащим от волнения голосом произнес:

— Мы пойдем с тобой.

ГЛАВА 3

Крематорий имени меня

По моим расчетам до портала было часов шесть пути. Выступать собрались на закате. По словам Асифа, в это время мертвяки не так активно бродили по поверхности.

— Теперь-то ты мне можешь рассказать, что тут у вас произошло? — спросила я у олимца.

Мы с ним сидели на подобии каменной скамьи. Асиф начищал свой покореженный доспех куском едва не расползающейся в руках ткани. Причем, скорее, просто чтобы хоть как-то унять обуревающее волнение. Остальные обитатели пещеры тоже вовсю копошились, кто с чем. Но теперь хоть переговаривались. И пусть звучали нотки испуга, но радости все же слышалось больше.

— Говорят, раньше наш мир был другим, — тихо начал Асиф, не поднимая глаз от доспеха. — Даже не знаю, сколько поколений назад. Среди нас не осталось тех, кто родился под небом, а не в этой пещере. Мы знаем о прошлом Олима лишь со слов уже ушедших. Сложно поверить сейчас, но раньше наш мир процветал. Зло появилось незаметно и разрасталось подобно тайной болезни. Сначала принимали его за милость богов и из жадности скрывали от других. Но постепенно все больше и больше олимцев попадало в его власть… Все началось с моего предка. Его тоже звали Асиф. Правитель Асиф, Любимец Богов. — Олимец невесело усмехнулся. — И никто не подозревал, что боги здесь ни при чем, и невероятной везучести правителя есть вполне осязаемое объяснение. И только после его смерти, кстати, весьма ранней, открылась правда. У Асифа была советчица. Магерам. По слухам, когда добывали руду в горах на севере страны, пробились в древний подземный храм, о котором никто раньше и не ведал. И в этом храме обитала Магерам. Как она умудрилась выжить, будучи неизвестно сколько лет замурованной под землей, почему-то никто выяснять не стал. И колдунья поселилась при дворе правителя.

Асиф немного помолчал, погруженный в явно невеселые думы, и так же тихо продолжил:

— У нее был уникальный дар. Магерам могла исполнять желания. Но всегда за определенную плату — оставшиеся годы. Потому мой предок так быстро и умер, слишком многого он пожелал и растратил все время своей жизни. Так же происходило потом с остальными. Люди получали исполнение желаний, но ненасытность

олимцев неуклонно вела к ранней смерти. А потом, — он тяжело вздохнул, — кто-то придумал чудесный выход. Чтобы продолжать воплощать свои мечты, но при этом не приближать смерть.

— Нужно было просто пожелать себе бессмертия? — догадалась я.

Асиф кивнул.

— Именно так люди и сделали, даже не подозревая, к чему это приведет. Да, они не умирали. Остались навеки привязанными к собственным разлагающимся телам. Разум покинул их, на его смену пришли безволие и покорность новой повелительнице. Власть Магерам разрасталась. Кто-то добровольно примыкал к ее армии в обмен на собственные желания, а кто-то погибал от рук живых мертвецов. Так мой народ и пришел к тому, что ты видишь. Толпы бессмертных наверху и жалкая горстка последних живых здесь.

Асиф замолчал. Я тоже не возобновляла разговор, погруженная в раздумья. В правдивости слов олимца не сомневалась, и от того все казалось еще страшнее. Ведь даже маги не обладали властью над смертью, не говоря уж о людях. Так кто же тогда Магерам?

— Постепенно наш мир окутал сумрак, — продолжил олимец. — Он добил все живое.

— А я как раз хотела спросить, куда делись все звери, птицы и прочая живность, — пробормотала я. — Этот сумрак тоже Магерам создала?

— Точно не скажу. — Асиф покачал головой. — По словам моего отца так воплотилось проклятие. Подробностей не знаю, я был совсем мал, когда слышал это. Жаль, что многого не запомнил. Мой отец как последний из магов ведал то, что людям недоступно.

— Но вообще-то ты тоже являешься магом по происхождению, — возразила я. — И теоретически унаследовал все способности своего отца.

— А какой прок от способностей, когда нет знания? — Асиф невесело улыбнулся.

Я сняла с сережки талисман огня и показала ему.

— Знаешь что это? В этом невзрачном на вид алом камешке сокрыта мощь огненной стихии. И когда он попал ко мне, никто не объяснял, как мне совладать с этой силой. Да, блин, талисман едва меня саму не уничтожил! Я не говорю, что я — геройский герой, но все же постепенно научилась управлять огнем. И при этом я — человек. А ты — маг. И если уж ты смог пройти Путем воинов, то и разобраться с собственными способностями — плевое дело.

Асиф на мою не слишком-то вежливую речь ничего не ответил. Продолжил задумчиво начищать доспех. Совесть не преминула дать мне запоздалый нагоняй, мол, не все же маги — закаленные в боях Шварценеггеры, они тоже имеют право на слабость. Легко ведь осуждать чужую трусость, когда сам ты не попадал в такие условия.

Гоня прочь философские мысли, я решила подремать. И потому, что организм мой красноречиво намекал о наступлении по земным меркам глубокой ночи. И потому, что надо было связаться с Наташей. К счастью, даже отсутствие нормального спального места не стало помехой. Прислонившись спиной к каменной поверхности, я так полусидя и уснула.

— Карин, как ты там? — Наташин голос в окружающей сонной темноте звучал взволнованно и даже с нотками паники.

— Да я-то нормально. Жива-здорова. По крайней мере, пока. Но тут такой ужас творится, словами не описать! Главное, людей я нашла, они готовы покинуть Олим. Через несколько часов мы выдвигаемся к порталу. Надеюсь, обойдется без злоключений, но на всякий случай все же позови Андрея.

— Ага, понятно, раз ты решила звать Андрея, значит, дело совсем труба, — мрачно констатировала Хранитель порталов.