Двойное искушение
Шрифт:
– О! – Она потянула брючный пояс, согретая словами Гаррика.
– А о вольностях я тебя предупредил, желая напомнить о том, что ты – девственница, которую я мечтаю посвятить в таинства любви.
– О-о!
Он часто, бурно дышал, руки у него чуть заметно дрожали, а брюки надулись пузырем. Селеста быстро скользнула рукой вниз.
Его ствол опять был большим и твердым, как и в пошлый раз, утром, и Селеста не могла сдержать ни улыбки, ни охватившей ее дрожи.
– Манящее и грозное оружие, – прошептала она.
– Пойду задерну
Она улыбнулась, глядя ему вслед. Необходимость задернуть занавески напомнила ей о предстоящей наготе, неожиданных открытиях и непривычных движениях, которые ей предстоят впереди, и о пугающем, болезненном вторжении в ее тело. Но настоящего страха у нее не было, она полностью доверяла искусству и деликатности Гаррика. Тем более что сейчас, попав во власть страстного желания, он все больше раскрывался перед ней как человек и с каждой минутой становился все ближе ей и дороже.
Он задернул длинные тяжелые занавески цвета индиго и плотно связал их атласными лентами. Затем снял с диванов подушки, разбросал их между двумя росшими в кадках апельсиновыми деревцами, подвинул один диван поближе и жестом пригласил Селесту в это уютное гнездышко.
Она бесстрашно шагнула вперед. Гаррик протянул ей навстречу руки. Он был на голову выше Селесты; ее макушка едва доходила ему до подбородка, и Селеста уткнулась лицом ему в грудь. Какое-то время они стояли неподвижно, потом Гаррик положил горячую ладонь на обнаженное плечо Селесты. Они напоминали сейчас путников, долго шедших к своей цели и наконец достигших ее. Они и были путниками, которых любовь свела на дороге жизни.
Затем Селеста медленно выпрямилась и прошептала:
– Я еще не закончила раздевать тебя. Но теперь я хочу тебя раздеть.
– Нет, сегодня моя очередь, – возразила Селеста, покачав головой.
Он обхватил щеки Селесты ладонями, заглянул ей а глаза.
– Хочешь отплатить мне за вчерашнее? – спросил Гаррик.
– О, да. Хочу взять реванш.
Гаррик погладил ей щеки большими пальцами и ответил, отступая назад и раскидывая руки в стороны:
– Хорошо. Мучай.
Селесту охватило ликование, смешанное с легким испугом. Сможет ли она все сделать так, как надо? Но лучше уж сделать и допустить ошибку, чем не допускать ошибок, но и не сделать того, что хочется!
Селеста скользнула руками под сюртук и скинула его с плеч Гаррика на мраморный пол. С рубашкой ей тоже удалось справиться без особого труда – она просто расстегнула воротник и стащила ее через голову.
Перед ней открылась обнаженная грудь Гаррика. Будучи одетым, он производил впечатление просто высокого плотного мужчины, но теперь в неярком свете свечи стали заметны мощные мускулы, перекатывающиеся под смуглой оливковой кожей, и темные курчавые волоски, усеявшие грудь от плеча к плечу и спускавшиеся вниз по животу. Селеста на минуту замерла, изумленная этой картиной, а затем выдохнула:
– Ты прекрасен.
– Мужчина не может
– Ты можешь. – Она обошла вокруг Гаррика, ведя пальцем по его груди и переходя на спину.
На спине у Гаррика тоже оказались волоски, такие же темные и жесткие, как и на груди.
– Ты не похож на аристократа, – сказала Селеста. – Скорее на фермера или на рабочего.
– Мой отец и был рабочим. – Гаррик замер, когда палец Селесты скользнул по его позвоночнику, – Он считал, что мужчина должен уметь пахать и строить, так что какое-то время я проработал докером, в Индии… – Он снова замер, почувствовав, как Шелеста прижалась к его спине и погрузила пальцы в густую шевелюру на затылке. Затем отодвинулся от нee и резко переменил тон: – Ты обжигаешь меня, когда касаешься своей грудью, Селеста.
– Не вижу никаких ожогов, – прошептала она, скользнув рукой по его плечу.
Он повернулся к ней лицом и схватил за запястья.
– Селеста…
– Ты начал говорить про Индию, – напомнила она ему, лукаво улыбаясь.
Гаррик нахмурился, пытаясь вспомнить, о чем у них шла речь. Селеста развела в стороны сжатые в руках Гаррика запястья, поднялась на цыпочки и шепнула ему на ухо:
– Ты начал рассказывать мне, как тебе удалось накачать такие мощные мускулы, и я очень хочу узнать, что было дальше.
– Ты у меня за это ответишь, – игриво пригрозил Гаррик.
– Жду не дождусь.
Вспыхнувшая любовь к Гаррику не ослепила Селесту настолько, чтобы она могла забыть о тех преимуществах, которые он имел перед нею. Гаррик знал, как нужно любить женщин, и он наверняка сумеет сделать так, чтобы им обоим было приятно. Это, собственно, и придавало смелости Селесте, позволяло ей дразнить Гаррика, пользуясь тем, что у него заняты руки.
– Индия, – напомнила она.
– Я провел несколько месяцев в лагере кочевников. Пас у них яков.
– Яки? Кто это?
– Такие быки с длинной шерстью.
– Но зачем деловому человеку потребовалось пасти…
– Я путешествовал вместе с кочевниками! – нетерпеливо воскликнул Гаррик.
Селеста склонила голову набок и спросила, сдерживая улыбку:
– А дальше?
– А дальше я просидел несколько месяцев в кабульской тюрьме, затем проливал кровь во время разборок между раджами…
– У тебя в жизни было много приключений.
– В эту минуту они кажутся мне детскими шалостями.
– Расскажешь о них когда-нибудь?
– Да, только не сейчас.
– Не сейчас, – согласилась Селеста.
Она провела рукой по груди Гаррика, отыскала спрятанные под волосками соски и погладила их кончиками пальцев.
– Похожи на мои, но другие. Когда я трогаю их, ты чувствуешь то же, что и я?
– То же, что и ты? – Селеста кивнула, а Гаррик пожал плечами. – Не знаю, но мне нравится это ощущение. Очень нравится.
Она нежно ущипнула сосок – так же, как он щипал ее, и когда Гаррик судорожно вздохнул, сказала удовлетворенно: