Двойное попадание
Шрифт:
Впрочем, в этот день печальна она была у всех немецких солдат, потому что вслед за боевыми машинами потомков в атаку поднялся наш полк, более чем на треть состоявший из уже битых войной бойцов и командиров, многие из которых отступали от самой границы, а некоторые даже успели побывать в немецком плену. У тех на мышастую форму и гортанный германский говор один рефлекс: «Коротким коли»; удар штыком – и нет немца, был живой, а стал мертвый. В этом тумане по-другому нельзя, потому что если ты сохранишь ему жизнь, он может попытаться удрать, чтобы потом снова начать убивать наших советских людей. Поэтому – никакой пощады фашистским захватчикам. Шевельнулось что-то под ногами или мелькнул в тумане
Ближе к концу, на третьей траншее, где немец меньше пострадал от артподготовки (да и туман к тому моменту уже начал рассеиваться), разгорелось нечто вроде настоящего боя. Но и этих немцев мы тоже с помощью потомков перебили всех до последнего человека, после чего снова ворвались в деревню Смольки, оставленную нами несколько дней назад ради выравнивания линии фронта. Сейчас я думаю, что это была такая мелкая хитрость, чтобы нанести уже запланированный удар через ослабленный участок обороны с необорудованными позициями.
Кстати, в этих Смольках мы (с потомками) застали штаб немецкого полка, который немножечко готовился к эвакуации, и также основательно его разгромили. Те немецкие офицеры, которые остались в живых, оказались у нас в плену, остальные не пережили этого утра, взяли и неожиданно умерли.
– Война, однако, – как сказал мой друг из будущего, старший лейтенант Голубцов, – они что, думали, что они на нас немножко нападут и им за это ничего не будет? А вот хрен им на лысый череп, тоже мне «онижедети» нашлись.
Кстати, наш полк и связанная с ним батальонная тактическая группа в прорыв не пошли, а принялись обустраиваться на своих старых рубежах в Смольках. Как нам объяснили, это пока не настоящее наступление, а только прорыв к Кричеву с целью разрушить немецкую штабную и тыловую инфраструктуру, уничтожить хранящиеся там складские запасы боеприпасов и амуниции, освободить из лагеря наших пленных товарищей и по возможности сцапать в плен кого-нибудь из нашего же немецкого начальства. Если ударная группировка попробует задержаться в районе Кричева, то попадет под одновременный удар с трех сторон и будет вынужден сражаться с открытыми флангами. Так тут же, под Кричевом, две недели назад попал под удар, был окружен и полностью разгромлен наш пятидесятый стрелковый корпус, и пленные, которых собираются освобождать потомки, это наши же товарищи, которым повезло меньше, чем нам.
30 августа 1941 года, 06:15. Брянский фронт, НП Экспедиционного корпуса
Командующий Брянским фронтом генерал армии Георгий Жуков
Операцию по прорыву фронта, спланированную по его же собственным канонам, генерал армии Жуков наблюдал от начала и до конца во всем ее великолепии. И вот когда пала третья и последняя траншея и над редеющим утренним туманом взлетела зеленая ракета, означающая, что путь для вводимой в прорыв группировки свободен, в тылу советско-российских позиций взревели несколько сотен моторов. Это в прорыв пошли 27-я отдельная гвардейская мотострелковая и 6-я отдельная танковая бригады ВС РФ. Генерал Жуков не мог даже себе представить, что должны выставить немцы против этой мощи, чтобы попытаться хотя бы замедлить ее наступательный порыв. Против идущих в первых рядах основных российских танков немецкие «колотушки» помогают не больше, чем трубочки для плевания жеваной бумагой.
Жуков уже видел фильм, снятый под Гомелем российскими военными корреспондентами, о том, как танковый батальон, будто нож сквозь масло, проходит через позиции немецкого
Да и офицеров и унтер-офицеров довоенной выучки у Гитлера, конечно, много, но не бесконечные количества. Каждый убитый немецкий солдат теряет возможность в будущем убивать уже советских и российских бойцов и, что самое главное, совершать зверства над мирным населением. Даже там, где немцы пробыли совсем недолго, предостаточно примеров их скотского обращения с советскими людьми. Поэтому у пленных немцев при обыске, помимо каких-либо секретных документов, особисты ищут личные фоточки. Немцы просто обожают фотографироваться на фоне замученных и убитых советских людей, еще окончательно не поняв, что правила игры изменились, и что теперь, попав в плен, вполне можно встать к стенке за то, за что вчера родная германская фельджандармерия не вынесли бы им даже общественного порицания.
Как раз в тот момент, когда мимо Жукова закончила проходить танковая бригада и пошла мотострелковая, мимо НП, на некотором удалении от шоссе, пролетела плотная группа российских штурмовиков. Видимо, беспилотник обнаружил цель и уже вызвал авиационную поддержку, или, напротив, это должен был быть плановый удар по какой-то очень важной цели. Но, скорее всего, эти Сушки полетели в направлении Кричева – наносить бомбоштурмовой удар по железнодорожным веткам, связывающим его с окрестными узлами: Рославля, Могилева и Орши. Было бы нежелательно, если при приближении российских танков немцы сумели спасти хотя бы часть своих запасов. Сейчас эти самолеты нанесут по станции бомбоштурмовой удар и приведут ее в неработоспособное состояние, а потом подошедшая пехота и танкисты вручную исправят недоделки.
30 августа 1941 года, 11:35. Кричев, походный офицерский бордель при штабе 2-й панцергруппы
Паулина Липсиус, 25 лет, проститутка, работница офицерского дома терпимости
Скажите на милость, куда податься бедной девушке, когда все вокруг сходит с ума? Раньше жизнь наша была размеренна и понятна. Непобедимый вермахт устанавливал в Европе наш немецкий новый порядок, а мы переезжали с места на место вслед за передислокациями штаба 2-й панцергруппы, исполняя при этом свои служебные обязанности. Бордель у нас элитный, предназначенный только для старших офицеров. И в составе у нас только арийки, нет никаких славянок или француженок. И клиенты у нас все больше оберсты и оберст-лейтенанты, не брезгуют нами и генералы.
Таким образом, переезжая от города к городу, две недели назад наше заведение добралось до заштатного русского городка с названием Кричев. И после этого, как говорится, из этого городка больше ни взад, ни вперед, потому что в округе завелись «марсиане», а значит стало не до поездок. И хорошо, что так, а то в самом начале нас чуть было не отправили прямо в пасть марсианско-большевистскому зверю – это когда 24-й мотокорпус был уже разгромлен, но мы об этом ничего не знали, и чуть было не въехали прямо в «марсианский» передовой моторизованный дозор. Хорошо, что прежде нас панцерам «марсиан» попалась какая-то кавалерийская часть, в которую они начали стрелять и тем самым выдали свое приближение. Наш водитель тогда немедленно развернул автобус и погнал его обратно. Вот тогда мы натерпелись настоящего страха в первый раз.